Страницы жизни русских писателей и поэтов. Валерий Митрофанович Передерин

цивилизации, просвещении, гуманности. Ей не нужны проповеди… не молитвы, а пробуждение в народе чувства собственного достоинства». Далее – в России: «… нет не только никаких гарантий для личности, чести и собственности, но нет даже полицейского порядка, а есть только огромные корпорации разных служебных воров и грабителей». В письме Белинский приходит к выводу, что: «…сквозь небрежное изложение проглядывает продуманность, а гимны властям предержащим хорошо устраивают земное положение набоженного автора. Вот почему в Петербурге распространился слух, будто бы Вы написали эту книгу с целью попасть в наставники к наследнику». В конце письма Белинский подводит итог: «Вы не поняли ни духа, ни формы христианства нашего времени. Не истиной христианского учения, болезненной болезнью смерти, чорта и ада веет от Вашей книги» и призывает «Отречься от последней вашей книги и тяжкий грех ее издания в свет искупить новыми творениями, которые напомнили бы Ваши прежние».

      Гоголь в это время жил за границей и критику ответил сдержанно: «Я прочел с прискорбием статью вашу обо мне в «Современнике», – не потому, чтобы мне было прискорбно было унижение, в которое Вы хотели меня поставить в виду всех, но потому, что в нем слышен голос человека, на меня рассердившегося…Я вовсе не имел в виду огорчить вас ни в каком месте своей книги. Как это вышло, что на меня рассердились все до единого в России… Восточные, западные, нейтральные».

      Николай Васильевич ошибся. Он для Белинского остался как «гигантское проявление русского духа», писателем, «который своим дивнохудожественными, глубоко истинными творениями так могущественно содействовал самосознанию России».

      П.Я Чаадаев дал половинчатую оценку «переписке». «При некоторых страницах слабых, а иных даже грешных, находятся страницы красоты изумительной, полные правды беспредельной».

      П.А.Вяземский заключил: «Как ни оценивай этой книги, с какой точки зрения не смотри на нее, а все придешь к тому заключению, что книга в высшей степени замечательная».

      Н.Г.Чернышевский позже сказал о Гоголе: «Давно уже не было в мире писателя, который был бы так важен для своего народа, как Гоголь для России».

      Великий психолог Ф.М.Достоевский не постеснялся выразить, что… «Все от Пушкина. Все мы вышли из «Шинели» Гоголя. Бесспорно гениев, с бесспорным «новым словом» во всей литературе нашей было всего только три: Ломоносов, Пушкин и частично Гоголь».

      После всех критических замечаний автор в 1847 году из Неаполя сообщил А.О.Россет: «… я ожидал даже большего количества толков в мою пользу, чем как они теперь, что мне даже тяжело было услышать многое, и даже очень тяжело. Но как я теперь благодарю бога, что случилось так, а не иначе. Я заставлен почти невольно взглянуть гораздо строже на самого себя, я имею теперь средство взглянуть гораздо вернее и ближе на людей». Эта выдержка из письма говорит о мучительных переживаниях автора на критику в свой адрес и насколько оказался чист душой перед своей совестью.

      Уныло