Час двух троек. Ферестан Д'Лекруа

крестится.

      «отче…»

      «Отче…»

      Пальцы мои разжимаются. Я на стене совмещаюсь с «я» в постели. А зайчик превращается в папу. Он расстегивает ремень, начиная снимать штаны, и идет ко мне.

      – Мама! Мама! Не надо! Спаси!

      40.0

      Мои глаза открыты, но я сплю. Среди ночи в моей комнате оказался Чё. Серый свитер, не снятый протертый во многих местах до серости черный плащ. Выпирает пузо. Борода с бакенбардами висит клочьями. Он что-то говорит. Мама, где ты?

      – Ты понимаешь, что с тобой происходит, Наташ?

      – Я болею, как любой человек.

      – Не у любого человека в квартире атмосфера забытых снов.

      Он попытался взять у неё мишку, девушка прижала игрушку сильнее к себе. Раз. И она зарычала, оскалив белые зубы.

      – Всё, всё, всё. Прости,– он отступает к стене. Она успокаивается, оскал превращается в слабую больную улыбку.

      Шаг – к ней. Поправить постель: укрыть худые изрезанные ноги, чуть завернув под них одеяло.

      – Все хорошо. Все будет хорошо. Вот так. Мягко ведь? Мама тебе в детстве пела песни? А помнишь, я тебе сказки рассказывал? Хочешь, еще одну расскажу, совсем не страшную, – он забирает мишку у девушки, пока она заслушалась, и ставит игрушку на кресло. Сам подвигает второе кресло ближе к кровати, предварительно слегка приоткрыв дверь.

      – Так хочешь?

      Вместо ответа легкий кивок. Девушка почти спит. Но глаза её широко открыты.

      – Вот вспоминай,– у учителя в руках появляется книга, он открывает её на первой странице. – Есть много Домов, это планеты, те самые дальние дали из русских сказок. А есть тридевятое царство, так оно как раз совсем близко, как и стоящие перед ним восемь. Это Тень, слои-изнанки любого из Домов. Вот вспоминай, у тех, кто живет на одной стороне нет тени на другой. Вот мы с тобой с другой стороны и у нас тени тут нет. Другое дело, что этот мир сам тень. И предметы отсюда не отбрасывают её на другие пласты. Вот вспоминай, а те, кто пришел из другого Дома, отбрасывают в нашем Доме тень везде.

      Она утвердительно кивает, вспоминая его истории.

      – Давай руку, помогу вытащить. Да-да, сны твои. Вот так, – он дергает её за указательный палец и оттуда проливается настоящий мир…

      Скатываются обои на стенах, покрываясь плесенью и подпалинами. Разлетаются бесшумно стекла в рамах, оказываясь грудой стекол, разбросанных по всей комнате, об них она и резала ноги. Кровать забрызгана рвотой.

      Мишка. Плюшевый мишка без изменений, сидит на кресле. Таким, каким и был. И тень его с ним рядом.

      – Знакомься, Натали. Это Акарот, если не ошибаюсь. Демон обмана и иллюзий.

      Мишка поворачивает голову.

      – Акарот, выходи на свет,– мужчина поворачивает левую руку к мишке, и одно из многочисленных колец на его руке – восточный дракон, вспыхивает ослепляющим светом.

      Мишка, непонятно когда увеличившийся в размерах, бросается на мужчину. Одновременно с медведем, в комнату через дверь бросается двухметровый кот с косой:

      – За Кошкостан!

      Голова медведя