Сломанный солдат. Александр Сергеевич Арганаиди

смущаться и пугаться дошла до меня гораздо раньше, чем я на то рассчитывал. Ира повернулась ко мне со взглядом, полным смеси страха и любопытства; в моем, наверняка, кроме страха ничего увидеть нельзя было. Я бы не смог сделать этого, ни за что не стал бы. Бесспорно, Ира была красива, но отнюдь не в том смысле, который предполагал собой поцелуи.

      – Ой, ну даже не знаю, – протянула она, пытаясь уловить мое отношение к происходящему.

      – Выбора у тебя нет! – категорично отрезала Рита.

      – Ты отказалась от правды, придется выполнять действие, – бросил следом Олег.

      Я почувствовал, как всеобщее внимание переместилось на нас с Ирой, которая все еще не определилась, как ей лучше поступить. Одна мысль громогласной пульсирующей тревогой отдавалась у меня в голове: сейчас все они поймут. Ира потянется ко мне, я оттолкну ее, и этому найдется лишь одно логичное объяснение. Тогда все тайное станет явным.

      – Я как бы и не против, – нерешительно произнесла Ира. – Но, мне кажется, Леве эта идея не нравится. Не могу же я его заставить?

      – Да брось ты! – Тристан издал странный звук, что-то среднее между чихом и смешком. – Он будет только за!

      – Вот именно! Лева, что скажешь? – обратился ко мне Олег.

      – Лева? – позвала Ира.

      – Не, ребят, – выдавил я в итоге заметно дрожащим голосом. – Я не буду этого делать. Без обид, Ира.

      – Никаких обид, Лев.

      Но на какое-то мгновение пьяные голоса стихли и над столом повисло молчание, которое длилось, как мне показалось, целую вечность, если не меньше. Они переглядывались, словно мысленно передавая друг другу какое-то тайное сообщение, которым не хотели делиться со мной. Я ощутил резкое желание уйти, но оставался сидеть на своем стуле, пригвожденный к нему страхом и стыдом. Да, я выходил из шкафа раньше, но каждый раз тщательно готовился к этому, уделяя внимание всем возможным сценариям развития предстоящего разговора. И я никогда не делал этого перед таким количеством людей, большую часть которых не считал даже своими друзьями.

      Рита нарушила омерзительную тишину.

      – Лева, знаешь, мы с девочками давно хотели поинтересоваться…

      – Да, с начала семестра не переставали обсуждать это, – мгновенно вставила еще одна девушка.

      – Тебе нравятся мюзиклы, ты обожаешь Гослинга, у тебя на стене висит постер с парнями из того фильма про голубых. Как там его? А, черт, ты понимаешь, о чем я. Так вот, кхм. А ты часом сам не…?

      Короткая пауза.

      – Ты хочешь спросить, не гей ли я? – произнес я, оттягивая время, чтобы придумать хоть какой-то ответ.

      Рита, и еще несколько человек, кивнули. Вот он, момент истины. Сердце бешено колотилось, мозг отчаянно перебирал возможные отговорки, пальцы рук нервно поглаживали опустевший стакан.

      – Я стараюсь не вешать на себя никаких ярлыков. Не отрицаю, что мне, возможно, нравятся оба пола, но предпочтение я все-таки отдаю мужчинам.

      – То есть все-таки скорее всего гей?

      – Скорее да.

      Боже, я все-таки сказал это! Конечно,