Жили-были…. Юрий Николаевич Николаев

же сила тебя дурака постоянно радоваться заставляет? – злится Федот.

      – Да есть одна особа, – радуется Иван.

      Тут уж Федот не выдержал. Бросил в сердцах кепку о землю, топнул ногой.

      – Давай, – кричит, – говори немедля, что это за особы такие особые, которые тобой правят, да верховодят. Неужто они силы такой неимоверной, что никак не поперечишь!

      – Правда твоя, – соглашается Иван, – сильные они, и чем больше им отдаёшься, тем они сильнее становятся.

      – Чуднооо! – удивляется Федот, – как бы мне с этими сударынями-особами познакомиться?!

      – Так есть они и у тебя, Федот! – веселится Иван.

      – Да ну?!

      – Только они у тебя другие, и сильные и упёртые, но всё ж таки другие! Ты им сдался, вот они и верховодят тобой!

      – Это ж кто ж такие? – чуть не плачет Федот.

      – Да привычки это! – смеётся Иван.

      Вот такие дела!

      Вечер девятый

      – Я уже и не обижаюсь на родителей! – заявляет Вика, – и не потому, что считаю себя виноватой, а потому что понимаю их.

      – А я не обижаюсь, потому что мне тут нравится, – говорю я, – честно!

      – А чего обижаться? Обида – последнее дело, – вмешивается дед, – и, между прочим, соколики, обида – это затея того, кто обижен, да!..

      – Да ладно! – не соглашается Вика, – получается, что если кто-то меня обидел ни за что ни про что, так это моя проблема?!

      – Ежели обидел – проблема общая, а сама обида – она же в тебе? Значит, это твоя проблема.

      Вика собирает складки лба над переносицей и сжимает губы. Это признак того, что она не согласна. Я быстренько вмешиваюсь:

      – Может у тебя и на эту тему сказка есть?

      – А то! Конечно, есть.

      Сказка восьмая

      Обида

      Шла по селу Обида. Бедная, несчастная, всеми забитая. Ходит от двора ко двору, а её ото всюду гонят. Кто поругивает вслед, кто посмеивается, кто за дрын хватается. Никому-то она не нужна.

      Вот изба Евдокии-солдатки: муж на войне буйну голову сложил, да семеро по лавкам, мал-мала-меньше. Уж она-то приютит Обиду. Есть за что.

      – Здравствуй, Евдокеюшка! Пригласишь? Кому как не к тебе!

      Посмотрела Евдокия-солдатка на горемыку скорбно, помолчала и говорит:

      – Не нужна ты мне, поди прочь! Некогда мне возиться с тобой, вон забот сколько!

      – Неужто не озлоблена ты? У тебя же счастья-то поди нет!

      – Есть счастье, – улыбается Евдокия, – вон оно, по полатям сопит. Старшой уже – вылитый папка, за двоих и поле пашет и косою машет! Иди своей дорогой.

      И пошла Обида дальше.

      А вот дом Ивана. Хозяин на крыльце сидит, топор точит. Неужто зол на кого?! Вон, какое лицо угрюмое.

      – Здравствуй, Иван! Я в гости к тебе! Пригласишь? Помогу чем смогу!

      – В тесноте живут люди, а в обиде гибнут! – отвечает Иван, – зачем ты мне?

      – Обидчиков-то вон сколько кругом, – пристаёт Обида, – всяк норовит в душу плюнуть.

      – Не, – улыбается Иван, – судит Бог обидчика, а человек прощает. Ни к чему мне тяжесть