Жили-были…. Юрий Николаевич Николаев

Федот дальше, навстречу Евдокия-солдатка со своей оравой.

      – Здравствуй Федот!

      – Доброго здоровьица, Евдокеюшка!

      – Прости, нас, Федотушка, за всё, зла не держи!

      – И ты прости, Евдокея!

      Федот краснеет вдруг и говорит:

      – Я намедни твоему мальцу подзатыльник дал, он озорник кур моих распугал. Так что прощения прошу.

      – Ой, да он, наверное, и не заметил, он у меня бедовый, – говорит Евдокея-солдатка, – а мои-то третьего дня тыкву с твоего огорода укатили озорники. Я их поругала, но тыкву-то не вернуть, кашу сварили. Так что прости, Федот, если сможешь!

      – Ой, да бог с ней с тыквой-то, – разлыбился Федот, – у меня этого добра навалом, лишь бы ребятишки были сыты-довольны, кушайте на здоровье!

      – Спасибочки тебе, Федотушка! – поклонилась Евдокея.

      – Да ладно, чего там, – покраснел Федот и пошёл дальше. А у самого почему-то от радости чуть сердце из груди не выскакивает. Оказывается, когда прощаешь – тоже хорошо, даже приятнее, когда тебя прощают.

      Вот как бывает.

      Вечер двенадцатый

      – Весело с тобой, дед, – говорю я, наблюдая, как он подкладывает веточку крапивы в карман Викиного сарафана, – иногда кажется, что ты первоклассник!

      – В каждом из нас живёт первоклассник, Дениска, главное чтоб не на всю голову!

      – То есть всего понемногу?

      – Стало быть, так! У меня и сказка про это есть, да.

      – Расскажешь?

      – Легко!

      – А ещё же не совсем вечер, дед.

      – Так я могу и две рассказать, да на одну тему! Зови сестру!

      Сказка одиннадцатая

      Настоечка

      У Федота завтра именины. Возраст Христа. Рад Федот – подарки будут! Давно уж он не приглашал гостей на именины, а тут что-то подумалось – надо! Его ж иногда приглашают, и ему не грех.

      Сидит Федот со списком гостей, думает, кого позвать. Ой, как не просто выбор сделать!

      «Ивана позову, он хоть и голодранец, но друг, как без него. Соседа позову, он мне поросёнка подарит, у него же вон сколько в этом году. Батюшку приглашу. Мельника и кузнеца позову – нужные люди, напою-накормлю, авось потом откликнется…»

      Много по списку набралось гостей у Федота, ой, много. Аж левая ладонь зачесалась.

      И вот с утра жинка Федота соленья-варенья на стол мечет, холодец, с вечера сваренный, по краям, а в центре гусь с яблоками.

      Федот новую рубаху расписную надел, бороду побрил – ну красавец! Тут и гости подходят с подарками. Именинник подношения принимает, в пояс кланяется и за стол всех усаживает.

      Иван тоже пришёл, скромно сел в уголочке, квасок попивает, да холодец нахваливает. А потом вдруг спохватился и говорит:

      – Совсем забыл! Вот, дед Кузьма просил передать… – и достаёт бутылочку в пергамент завёрнутую.

      – Самогон? – спрашивает Федот. Он до такого зелья не особо охоч.

      – Не, настоечка волшебная, дед Кузьма врать не будет.

      – И чем же это она волшебная? – не верит Федот.

      – А вот ежели её по чутку пить, то она чудодейственную