На иных ветрах. Урсула Ле Гуин

девочки напоминал шуршание металлической щетки по металлу, или шорох сухих листьев, или шипение горящих дров… Когда она закончила первый стих «…из пены морской поднимается Эа, красою сияя», Гед коротко одобрительно кивнул.

      – Хорошо, – сказал он.

      – Вчера вечером, – сказала Тенар. – Только вчера вечером она это впервые услышала и выучила. А кажется, будто год назад.

      – Я могу еще дальше выучить, – сказала Терру.

      – И выучишь, – откликнулся Гед.

      – А теперь закончи чистить кабачок, пожалуйста, – велела девочке Тенар, и та послушно принялась за работу.

      – А мне что делать? – спросил Гед.

      Тенар озадаченно посмотрела на него:

      – Нужно принести воды для чайника…

      Он кивнул и отправился к колодцу.

      Они приготовили ужин, с аппетитом поели и вместе убрали со стола.

      – Повтори-ка мне снова «Создание Эа» до того места, до которого помнишь, – попросил Гед девочку, когда они уселись у очага, – и мы с тобой пойдем дальше.

      И она тут же выучила второй стих, повторив его один раз вместе с Гедом и еще один раз вместе с Тенар, а потом – самостоятельно.

      – А теперь марш в кровать, – сказала Тенар.

      – А ты не рассказала Ястребу о короле?

      – Лучше ты сама ему расскажи, – сказала Тенар, обрадованная поводом для того, чтобы пока не оставаться с Гедом наедине.

      Терру встрепенулась. Лицо ее – обе его половины – горело воодушевлением.

      – Тот король приплыл на корабле. У него был меч. А еще он дал мне дельфинчика из кости. И корабль его летел как птица, только я тогда болела, потому что до меня дотронулся Ловкач. А король взял да и тоже дотронулся, и та противная отметина исчезла. – Она показала ему свою нежную тонкую ручонку. Тенар тоже посмотрела. О следах, оставленных пальцами Ловкача, она совсем позабыла. – Когда-нибудь я хотела бы полететь туда, где он живет, – сообщила Ястребу Терру. Он кивнул. – Я непременно полечу! А ты его знаешь?

      – Да. Я его знаю. Мы вместе были в одном очень долгом путешествии.

      – Где это?

      – Там, где солнце не встает и не загораются звезды. И мы вместе вернулись из этой страны.

      – А вы с ним летели?

      Гед покачал головой.

      – Я умею только ходить, – сказал он спокойно.

      Девочка задумалась, а потом, словно весьма удовлетворенная собственными мыслями, сказала:

      – Спокойной ночи, – и пошла в свою комнату. Тенар хотела было проводить ее и спеть колыбельную, но Терру не захотела. – Я лучше расскажу «Создание» в темноте, – сказала она. – Оба стиха.

      Тенар вернулась на кухню и села напротив Геда.

      – Как быстро она меняется! Мне за ней не успеть. Слишком стара, видно, чтобы ребенка воспитывать. А она… Она меня, конечно, слушается, но только потому, что сама так хочет.

      – Это единственное оправдание для послушания, – заметил Гед.

      – Но если уж ей взбредет в голову меня не послушаться, то с ней не сладить! Есть в ней что-то дикое. Иногда она – моя девочка, моя Терру, иногда же – совсем иное существо, недосягаемое для меня, неведомое. Я спрашивала Айви,