На иных ветрах. Урсула Ле Гуин

в ловушку, – сказала Тенар.

      Ларк сидела, откинувшись назад, положив руки поверх своих тяжелых бедер, обтянутых юбкой; спина прямая, миловидное лицо печально.

      – Страх, – сказала она. – Чего мы так боимся? Почему позволяем убеждать нас в этом? И чего боятся они сами? – Она подняла с пола чулок, который вязала, повертела его в руках, помолчала и наконец спросила: – Почему они так боятся нас?

      Тенар пряла шерсть и ей не ответила.

      Вприпрыжку вбежала Терру.

      – Вот и девочка наша! – ласково приветствовала ее Ларк. – А ну-ка подойди, дай я тебя поцелую, золотко ты мое!

      Терру бросилась ей на шею.

      – Что это за людей поймали в деревне? Кто они? – требовательно спросила она своим хриплым, лишенным выражения голосом, глядя то на Ларк, то на Тенар.

      Тенар остановила веретено. И медленно ответила:

      – Один из них был Ловкач. Второго звали Баклан. А того, что был ранен, звали Треска. – Она не сводила глаз с лица Терру и видела, как разгорается тот внутренний огонь, как краснеют шрамы. – А женщину, которую убили, по-моему, звали Сенни.

      – Сенини, – прошептала девочка.

      Тенар кивнула.

      – Они ее совсем убили? До смерти?

      Тенар снова кивнула.

      – Головастик говорит, что они и сюда приходили?

      Тенар кивнула еще раз.

      Девочка обвела взглядом комнату, но вид у нее при этом был такой, словно она абсолютно ничего не воспринимала и не видела перед собой даже стен.

      – Ты их убьешь?

      – Они, возможно, будут повешены.

      – Умрут?

      – Да.

      Терру кивнула – как-то полубезразлично. И снова убежала на улицу – играть с детьми Ларк у колодца.

      Обе женщины долго молчали. Пряли шерсть и о чем-то думали в тишине у огня. В доме фермера Флинта.

      Наконец Жаворонок нарушила молчание:

      – А что с тем парнем, с пастухом, что пришел сюда за ними следом? Хок вроде бы его звать?

      – Он спит. Там, – сказала Тенар, кивком указав на дальнюю комнату.

      – Ага, – сказала Жаворонок и снова умолкла.

      Жужжало веретено.

      – Я знала его и до вчерашней ночи.

      – Там, в Ре Альби, да?

      Тенар кивнула. Веретено продолжало жужжать.

      – Чтобы одному против троих выйти в темноте, да еще с вилами, – для этого теперь немалое мужество требуется. А он ведь к тому же не молод, верно?

      – Нет. Не молод. – Тенар помолчала, потом прибавила: – Он сильно болел, и ему очень нужна была работа. Вот я его и послала сюда, чтобы Чистый Ручей ему на ферме работу подыскал. Но Чистый Ручей считает, что по-прежнему может сам со всем справиться, так что Хока он в горы отослал, на летние пастбища. Он как раз оттуда и возвращался.

      – Ну так, я думаю, теперь ты его здесь оставишь?

      – Если он захочет, – сказала Тенар.

      Потом приходили еще люди, чтобы тоже послушать, что произошло с Гохой, и рассказать, какое участие сами принимали в поимке убийц; они рассматривали вилы с четырьмя длинными