Запретное место. Сюзанна Янссон

все равно».

      Такое циничное отношение даже заставило Натали ощутить некую солидарность с Ларсом. Но в остальном она ничего не чувствовала. Совсем ничего. И Харриет поняла это. Перед тем как уйти, она, прищурившись, долго смотрела на дочь, безо всякого сочувствия. А затем произнесла надломленным голосом: «Ты просто ужасна, ты знаешь об этом? Я всегда думала, что твое жуткое поведение связано с тем, что тебе пришлось пережить. А вот теперь не уверена. Может быть, ты такая и есть: неглубокая, бесчувственная и неблагодарная».

      Затянув потуже пояс от халата, Натали уселась прямо посередине комнаты, словно желая взять ситуацию в свои руки и бросить вызов ощущению отверженности. Перед ней высилась гора бумаг – результаты измерений и экспериментов, которые до этого проводились в Германии, Голландии, Польше и Дании.

      «Тишина», – подумала она и огляделась. В домике было так тихо. И эта тишина казалась такой требовательной. Может быть, надо просто привыкнуть.

      Натали попыталась вслушаться в те звуки, которые все-таки можно было различить: полудохлая муха, допевающая свою песню на кухонном окне, потрескивание дров в камине, глухое карканье вороны где-то поблизости. Натали попробовала переключиться на запахи. Это оказалось сложнее: горящая древесина, мыло, копоть.

      Она развернула диаграмму фракций азота и начала думать над отличиями. Почему, например, в Германии показатели выше, чем в Польше? Может, это связано со временем года? Или со свойствами окружающей среды? Или причина в глобальном потеплении?

      Те из ее коллег, кто работал с похожими вопросами, в основном проводили исследования за полярным кругом, на огромных территориях, покрытых вечной мерзлотой. Теперь, когда из-за глобального потепления все эти районы начали потихоньку оттаивать, в почве запустились процессы, приводящие к еще большему выбросу парниковых газов в атмосферу. Вопрос был в том, насколько увеличился парниковый эффект и как это повлияло на потепление в целом.

      Раньше Натали была членом скандинавской команды ученых, исследовавших это же явление в шведских горах. Но как только представилась возможность сузить сферу и сосредоточиться на скандинавских и центральноевропейских заболоченных районах, она тут же воспользовалась своим шансом.

      Ее работа должна была, несомненно, стать значительным вкладом в климатологию, имеющую непосредственное влияние на принятие политических решений. И только когда поездка в Моссмаркен была утверждена и спланирована до мельчайших деталей, до Натали начало доходить, что едет она туда не только из профессионального интереса. Есть еще личные мотивы, и выбор ее обусловлен совсем не теми причинами, о которых она сначала думала.

      Каким бы очевидным это ни представлялось впоследствии, поначалу такой вывод поразил ее. Прижал к стене, чтобы на этот раз ей было не отвертеться. И хотя она пока не сильно углубилась в свое «я», но по крайней мере уже не бежала от себя.

      Она приехала сюда, в эти забытые богом болота где-то на границе провинций Дальсланд и Вермланд.

      И это самое