Сальватор. Книга III. Александр Дюма

господином Жераром.

      Именно это и чувствовал господин Жерар. И именно поэтому он побледнел под пристальным взглядом господина Жакаля.

      Всякий раз он выходил из здания на Иерусалимской улице, как после пыток.

      Разница заключалась лишь в том, была ли это обычная пытка или пытка с пристрастием.

      Побледнев, господин Жерар стал внимательно слушать, что же именно должно было его заинтересовать.

      Но кошка цепко держала мышку в когтях и могла позволить себе немного поиграть с жертвой.

      Господин Жакаль достал из кармана табакерку, сунул в нее два пальца и, взяв огромную понюшку табаку, с наслаждением втянул ее ноздрями.

      Господин Жерар не посмел попросить полицейского поскорее изложить суть дела и сидел с покорностью, в которой, однако, проглядывало и некоторое нетерпение.

      – Известно ли вам, дорогой мсье Жерар, – произнес наконец господин Жакаль, – что ровно через восемь дней заканчивается отсрочка казни, которую король Карл X дал Сарранти?

      – Я это знаю, – прошептал господин Жерар, бросив на господина Жакаля взгляд, полный тревоги.

      – Вам также должно быть известно и то, что аббат Доминик вернется в Париж послезавтра… завтра, а вполне возможно, и сегодня?

      – Да! Да, мне и это известно, – ответил филантроп, дрожа всем телом.

      – О! Коль вы начинаете так дрожать уже при первых моих словах, дорогой мсье Жерар, вы, несомненно, потеряете сознание, когда я перейду к сути дела. И, упав в обморок, не сможете услышать того, что я намерен вам сказать и что является, возможно, самым интересным.

      – Что поделать? – сказал господин Жерар. – Это сильнее меня!

      – Слушайте, ну почему вы так опасаетесь возвращения аббата Доминика? Я ведь вам уже сказал, что папа римский откажет ему в его просьбе!

      Господин Жерар вздохнул.

      – Вы так полагаете? – спросил он.

      – Мы знаем Его Святейшество Григория XVI. Это – железный человек.

      Дыхание господина Жерара становилось все более и более свободным.

      Господин Жакаль дал ему возможность наполнить легкие воздухом.

      – Нет, – сказал он, – с этой стороны никакая опасность вам не грозит.

      – Ах, господи! – прошептал господин Жерар. – Значит, мне грозит еще какая-то опасность?

      – О! Дорогой мсье Жерар! Вы так слабы в философии, что не знаете того, что человек – существо слабое, что ему приходится постоянно бороться со всем, что его окружает, что у него нет ни минуты покоя, когда он видит непрекращающиеся опасности, через которые ему приходится продираться и от которых он избавляется только чудом!

      – Увы! – прошептал господин Жерар. – В ваших словах, мсье Жакаль, заключена великая правда.

      – Коль скоро вы это признаете, – снова произнес господин Жакаль, благодарно кивнув, – мне хотелось бы задать вам один вопрос.

      – Задавайте, мсье, задавайте.

      – Поэты, мсье Жерар… Чертово отродье, не так ли?

      – Я с ними не знаком, мсье. Полагаю, что меня можно упрекнуть только в том, что я прочел за всю мою жизнь всего три-четыре стихотворения.

      –