Сальватор. Книга I. Александр Дюма

позади этого грустного старца?

      – А! И правда, наш человек… Он разговаривает с мсье де Лафайеттом.

      – Правда? Так это и есть мсье де Лафайетт? – переспросил Жибасье с тем оттенком почтения в голосе, с которым самые ничтожные люди говорили об этом благородном старце.

      – Как! – воскликнул удивленный Карманьоль. – Вы не узнали мсье де Лафайетта?

      – Я покинул Париж накануне того самого дня, когда меня должны были представить ему как перуанского кацика, прибывшего для изучения французской конституции.

      В тот момент, когда оба приятеля, заложив руки за спину и изобразив на лицах безмятежность, начали медленно приближаться к группе популярных оппозиционеров, состоявшей из генерала де Лафайетта, господина де Моранда, генерала Пажоля, Дюпона (из Эра) и еще нескольких известных людей, так вот именно в этот самый момент Сальватор указал на полицейских своим друзьям.

      Жибасье не упустил ни малейшего движения в группе молодых людей. Он, казалось, обладал каким-то особенным чутьем, сильно развитым зрением: он видел одновременно все, что творилось справа и слева от него, подобно косоглазым, и все, что происходило спереди и сзади, как хамелеон.

      – Кажется мне, дорогой Карманьоль, – сказал Жибасье, указывая своему приятелю глазами на группу из пяти молодых людей, – что вот эти господа нас узнали. А посему нам лучше немедленно расстаться. Кстати, так мы сможем надежнее приглядывать за нашим другом, встретиться мы всегда сможем в надежном месте.

      – Вы правы, – сказал Карманьоль, – лишняя предосторожность никогда не помешает. Заговорщики более хитры, чем можно предположить.

      – Это с вашей стороны довольно смелое высказывание, Карманьоль. Но как бы то ни было, лучше всего нам поверить в то, что вы сейчас сказали.

      – Вы ведь помните, что арестовать мы должны только одного из них?

      – Разумеется. А как нам быть с монахом? Он ведь поднимет против нас все духовенство.

      – Арестуем его как человека по фамилии Дюбрей за скандал, который он устроит в церкви.

      – Только так.

      – Хорошо! – сказал Карманьоль и пошел вправо. Его спутник в это время метнулся влево.

      Описав кривую, каждый из них оказался рядом со своей жертвой: Карманьоль справа от отца, а Жибасье – слева от сына.

      В это время началось богослужение.

      Месса была произнесена елейно и выслушана с благоговением.

      Когда месса была прочитана, молодые люди из школы в Шалоне, принесшие гроб в церковь, подошли, чтобы снова поднять его и нести на кладбище.

      Но в тот самый момент, когда они нагнулись для того, чтобы совместными усилиями поднять свою ношу в едином порыве, какой-то высокий человек во всем черном без знаков различия словно вырос из-под земли и тоном привыкшего командовать человека приказал:

      – Не прикасайтесь к гробу, господа!

      – Почему? – спросили удивленные молодые люди.

      – Я не намерен отчитываться перед вами, – ответил человек в черном. – Не трогайте гроб!

      А затем обратился к распорядителю похорон:

      – Где ваши носильщики? Где люди, которые