По ту сторону Нила. Николь Фосселер

договорились. Сначала Челтенхэм, потом Сандхёрст…

      – Я знаю. – Ее светлые брови сдвинулись, на лице появилось жалостливое, почти болезненное выражение. – Но сегодня мне кажется, что это было ошибкой.

      До самого Эбингер Коммона[7] повозки ехали через поля, мимо волнистых ковров овса, пшеницы и ячменя. Над живыми изгородями орешника и терновника, пурпурными полосами люцерны и фиолетовыми озерами мальвы, с танцующими над ними капустницами и репейницами разносился звонкий смех. На краю леса, где пахло цветами садовых бобов и воздух имел кисловатый привкус рапса, путешественники расстелили на траве клетчатое красное одеяло и накинулись на бутерброды с гилфордским сыром, огурцы и кресс-салат, пирожки с лососем и ветчиной и шоколадные кексы, как будто сутки ничего не ели. Их голосам – хрипловатым юношеским и высоким девичьим – вторило жужжание шмелей и пчел над маргаритками и лютиками и птичий щебет.

      – С сентября – в полк, – напомнил Леонард. – Обидно, но сезон охоты, по-видимому, придется пропустить.

      Он сделал пустым стаканом нетерпеливый жест в сторону Ройстона, тот возился с бутылкой белого вина, которую бог весть какими правдами и неправдами сумел раздобыть в училище.

      – Больше всего, – продолжал Леонард, – я жалею, что на этот раз не смогу увидеть, как промажет Грейс.

      – Ха-ха! – сощурила глаза Грейс. – Воображай молча, Лен.

      Она привстала и наклонилась вперед, чтобы собрать на тарелке остатки клубники, а потом снова опустилась на одеяло.

      – Ты умеешь обращаться с огнестрельным оружием?

      Грейс посмотрела на Джереми и кивнула с полным ртом.

      – Грейс не только гарцует, как, пардон, черт, что мы не раз имели честь наблюдать, – выдавил сквозь стиснутые зубы Ройстон. – В искусстве стрельбы у нее тоже есть чему поучиться кадету. Впрочем, этому едва ли стоит удивляться, когда человек занимается стрельбой по доброй воле, а не из-под палки, как некоторые. – Тут Ройстон сделал глубокий выдох, и пробка с приятным хлопком выскользнула из бутылки. – Леди и джентльмены! – объявил он так громко, что со стороны леса отозвалось эхо. – Сегодня я имею часть представить вам сенсацию этого сезона! Амазонка графства Суррей Гре-ейс Норбери!

      Под дружный хохот Грейс взяла с одеяла очередную клубнику и прицелилась ею в Ройстона.

      – Ох-хо-хо! – закричал тот, победно размахивая вынутой пробкой. – С едой не играют, милостивая госпожа!

      Грейс рассмеялась, и клубника исчезла у нее во рту.

      – Стрелять меня научила мама, – пояснила она, протягивая Ройстону свой бокал, в который до сих пор наливали только лимонад. – А ее тренировал дедушка. Он полагал, что для генеральской дочки из дикой Бенгалии это не лишне.

      – Как он, должно быть, жалел, что ты не мальчик, – вздохнул Ройстон, выливая себе остатки вина.

      Однако его скорбная физиономия объяснялась скорее тем, что опустела бутылка. Еще раз вздохнув, Ройстон растянулся на одеяле, положив голову на колени Грейс.

      – Со стороны

7

Эбингер Коммон – местность в графстве Суррей (Англия).