Моё море. Самуи. Элеанор Ноис

монах, – оказались очень интересными.

      В храме можно было повязать на руку веревочку сай-син, ту самую, о которой говорила мама. Нужно было отстоять небольшую очередь, и когда дойдет твоя, протянуть осторожно свое запястье монаху, потому как ему нельзя дотрагиваться до женщины, и он очень аккуратно и ловко завяжет на руку ниточку с семью узелками. Если повяжешь на левой руке – она унесет из жизни что-то плохое, а если на правой – и она привнесет что-то хорошее.

      Я не знала всех этих тонкостей и интуитивно подала правую руку, при этом загадывая мысленно желание. Сбивчивые фразы в уме не оформлялись ни во что весомое, потому как все происходило достаточно быстро. И я подумала: чего же я хочу, что же мне нужно сейчас больше всего? «Счастье. Я хочу счастье», – ответила я на свой мысленный вопрос и вышла из храма с белой веревочкой на правой руке.

      На выходе экскурсовод сказала:

      – Сай-син следует носить не снимая: амулет должен сам покинуть вашу руку, когда выполнит свое предназначение.

      6

Calar Del Sole – Cafe del MarManhattan Lounge Band – Blue BossaThe XX – Intro

      Солнце ослепляет глаза, зажмуриваясь, нежусь… Кто там говорил, что от себя не убежишь? Не спрячешься от проблем? Когда шумит море и так ярко светит солнце, а ты лежишь в тени и наслаждаешься прохладой бриза и перебираешь рукой песок – возможно, диалог в голове и не замолкает насовсем, но уже так не тяготит.

      – Какой сегодня день недели, мам?

      – А тебе зачем? Кажется, понедельник. Мы тут уже семь дней, осталось три.

      – Всегда бы понедельники были такими… Тебе принести попить? Я пойду за шейком, или лучше взять ананас?

      – Я ничего не хочу, возьми сама себе, что хочешь, мне и так хорошо.

      Встаю с лежака, и голова немного кружится. Кажется, перележала на солнце.

      Я пробираюсь по горячему песку, в котором утопают следы, и ищу глазами макашницу с фруктами и напитками. Вот она, с бабушкой-тайкой. У нее скрюченные пальцы и суровый вид. Но когда она отдает коктейль или протягивает порезанные фрукты, то улыбается беззубой улыбкой – самой доброй из всех возможных.

      Сок ананаса стекает по губам и рукам. Море шумит, на пляже шумно и многолюдно. Слышны детские крики, издалека доносятся музыка, шуршание мангала и запахи жареной рыбы. Пора идти обратно в отель… Не люблю толпу, даже на пляже. То ли дело в шесть утра, когда встречаешь рассвет, только ты и море… И солнце, которое знаменует новый день. Каждый день здесь – такой же, как и предыдущий. Только я не вижу в этом абсолютно ничего плохого: приятно засыпать, зная, что завтра снова будет солнце, а может быть, кратковременный дождь. Но все равно будет тепло и беззаботно.

      Осталось быть здесь ровно три дня. Об этом даже не хочется думать, ведь там, дома, ждут работа, будни, уборка и рутина, а еще то, от чего бежала… Брак, который, кажется, распадается на глазах, спустя всего три года.

      Любовь живет три года, да? Как у Бегбедера. Насколько мне