Босиком в Рай. Максим Александрович Пыдык

прищуривался, когда дул, и пар обжигал ему глаза. Вторую ладонь он положил на поверхность стола. Вдоль его длинных тонких пальцев, покрытых мелкой сетью раскрасневшихся капилляров, расположилась небольшая Библия. Геометрически, безупречно, ровно. Поймав взгляд Лёшика, Вермунд пояснил:

      – Очевидно, наш с Вами попутчик не решился на постыдное бегство, выбрав молчаливое уединение. Видите, его вещи, – он указал своим неприятным, как нос здорового комара, сухим пальцем на пожитки Кирилла – Не думаю, что такая личность, бросила бы своё добро. Подобным, как правило, присущи две отличительные черты: первая – это алчность, ну тут уж объяснения излишни, а вторая – трусость. Сорвав с себя маску, злодей непременно унёс бы улики. Коль скоро, всё на месте, то… – Вермунд многозначительно дал понять, что Кирилл ещё вернётся.

      Лёшик протёр глаза и зевнул.

      – Ты каждое утро читаешь молитвы? – он не понимал суть моды на религию и хотел её выяснить.

      – Верно, – уже более спокойно ответил Вермунд – И вечером тоже, прежде чем ложусь спать. Мои помыслы должны быть чистыми, иначе я буду проецировать в наш мир зло.

      – Зло? Это что? – просто спросил Лёшик.

      – Ну ты глупый! – снисходительно засмеялся Вермунд, и с него на миг слетел весь помпезный помё… налёт – Вот смотри, когда твои помыслы наполнены грязью, то ты излучаешь в пространство негативные волны, они отражаются и возвращаются к тебе, как бумеранг, в сущности, это и называется принципом бумеранга и, как ты понимаешь, чтобы тебе было хорошо…

      – Мне? – не сообразил Лёшик спросонья.

      – Нет, – мотнул головой Вермунд – Ну то есть да, ну абстрактному тебе – ему, ей, мне – нужно выглядеть светлым, тогда мир будет принимать тебя за такового, а, соответственно, и окружать позитивной энергетикой.

      – То есть, если я хочу радоваться жизни, – задумчиво проговорил Лёшик, примеряя на себя теорию Вермунда – Мне нужно кем-то притвориться? Но ведь это не я уже буду радоваться. И радость эта чужая не радовать будет…

      – Ну вот смотри, – продолжил Вермунд как-то не к месту – Когда в Питере был теракт, мы всей семьёй молились за погибших.

      – Так они же не ожили, – просто ляпнул Лёшик.

      Вермунд скривился:

      – Это потому что Бог знает, как до́лжно быть. Увы, его замыслы не всегда явно видны нам – земным жителям, но, в итоге, всё становится на места в соответствие с Божьим замыслом.

      – А в чём тогда смысл молиться, если всё равно будет, как придумал Бог? – опять не понял Лёша.

      И, словно сдержанный, чопорный, но не ахти какой учитель, Вермунд попытался зайти с другой стороны:

      – Ну хорошо, давай попробуем так. Предположим, ты ощущаешь плотское влечение к определённой женщине. Это же грязь. В то время как молитва поможет тебе стать на порядок лучше.

      – А что грешного? – легко рассмеялся Лёша – Ну хочется мне какую-то там сучку и что?

      – Я не намерен вести разговор в таком тоне. – резко закрылся Святоша и поджал тонкие губы.

      Помолчали. Вермунд снова продолжил, чем нарушил своё заявление и удивил Лёшу:

      – А