Жизнь в молитве и любви. Андрей Константинович Хомич

Пинщины не только словом, но и делом помогали бороться с врагом». Автор статьи пишет: «Установлено по меньшей мере три десятка фамилий клириков Пинской епархии, вступивших на путь сопротивления захватчикам. Среди священников-патриотов будущий архиепископ Константин Хомич…..».

      Летом 1944 года началось изгнание фашистов частями советской армией с территории Западной Белоруссии.

      Случилось так, что родители, собиравшиеся уйти ночью в партизанский отряд, не успели это осуществить. В этот день внезапно в деревне появились толпы пьяных фашистов, которые гонялись за курами, ползали по грядкам с земляникой, тащили из сараев овец и поросят. Со словами «партизан» они поставили отца к стенке во дворе и приготовились его расстрелять. К счастью во двор зашел немецкий офицер, знавший маму по работе в медпункте, и прогнал солдат.

      Отступающие фашисты схватили в этот день многих жителей села и моих родителей со мной, насильно затолкали в грузовую машину и привезли нас на железнодорожный вокзал в город Пинск. Мы были загружены в товарные вагоны, как «селедки в бочке», и ждали отправки в Германию. В это время началась бомбежка железнодорожного вокзала, во время которой кто-то открыл дверь нашего товарного вагона и люди стали разбегаться. Фашисты расстреливали убегающих. Рядом с нашим товарным вагоном находилась открытая железнодорожная платформа стоящего рядом железнодорожного состава. Родители забрались на платформу, накрылись брезентом и нас повезли со станции в неизвестном направлении. Ночью железнодорожный состав часто попадал под бомбежку. Запомнился страшный завывающий звук падающих бомб, а также содрогающаяся земля от взрывов и прижимавшее меня тело мамы, закрывавшей меня от гибели.

      Утром мы оказались в оккупированной фашистами Варшаве. По Божией воле мы пешком добрались к проживавшей в Варшаве родной сестре мамы, тете Клене (Клеопатра). Большую помощь в нашем передвижении по Варшаве оказала одежда отца, православного священника в подряснике с иерейским крестом на груди. Кроме этого мои родители владели польским языком.

      Тетя Кленя приютила нас в своей квартире. Казалось, что мы спасены, но через несколько дней началось Варшавское восстание польских националистов против фашистов. Мы попали в «ад кромешный», когда разрывы снарядов и бомб не прекращались ни днем, ни ночью. Помню, как во время уличных боев в Варшаве горожане добывали воду, рискуя жизнью. Однажды родители, взяв меня с собой за питьевой водой, ползли по канализационным трубам до выхода на поверхность, после чего отец перебегал улицу, чтобы попасть к водозабору. Эта перебежка была смертельно опасна, так как фашистские снайперы расстреливали людей, перебегавших улицу.

      Восстание было жестоко подавлено фашистами. Город был полностью разрушен, погибло большое количество мирных жителей. Подавив восстание, фашисты объявили, что Варшава заминирована и будет взорвана. Всех оставшихся в живых горожан фашисты колоннами вывели из Варшавы и загрузили в товарные