Жизнь в молитве и любви. Андрей Константинович Хомич

заем. Обязательная сумма займа, ими названная, была непосильной для родителей. Отца увели и заперли в сыром и холодном погребе. Маме сказали: «Пока требуемой суммы денег не найдешь, твой поп будет находиться в погребе». Представляю, какие переживания достались на долю мамы, если она всегда выдержанная, пережившая войну и фашистский концлагерь, кричала: «Он слабый, он не выдержит холода и сырости!». Мама сняла со стены ковер и собрала другие вещи для того, чтобы их продать. Часть денег мама выручила за проданные вещи, часть – помогли прихожане и так сообща, собрав нужную сумму, выручили своего батюшку. Думаю, что этот случай отнял у нее много лет жизни. Никогда больше я не видел маму такой взволнованной.

      Отец не был физически сильным человеком, но когда возникала необходимость защитить кого-либо, отец всегда решительно вмешивался и разъяренный хулиган становился послушным. Однажды темной осенней ночью в наш домик на хуторе постучалась женщина. Она умоляла помочь остановить ее пьяного мужа, бегающего по полю с ножом, грозившего всех зарезать и сделать поджог. Наш дом имел соломенную крышу, поэтому совершить поджог было очень просто. Отец надел подрясник, крест, взял в руки керосиновый фонарь и решительно пошел в темноту навстречу разъяренному хулигану. Вскоре мы с мамой, дрожащие от страха, услышали, как отец, подойдя к нему спокойно произнес: «Я священник и хочу помочь Вам дойти до дома». Все закончилось благополучно.

      Жизнь в деревне, по тем временам, была очень трудной. Старый деревянный дом не имел никаких удобств и был холодным. На кухне вода в ведре зимой замерзала, поэтому приходилось разбивать лед, чтобы взять воду. На улице холодный туалет, посещение которого зимой комментировалось словами: «Сходить на северный полюс». Ездили в лес и собирали сучки от деревьев для растопки печи. Отцу приходилось ходить за хлебом в город, а это туда и обратно составляло тридцать два километра. Отец шутил и успокаивал маму, говоря: «У марафонцев дистанция длиннее».

      Для того чтобы нам выжить отец нанимал подводу с лошадью и ездил по деревням своего прихода, заходил в дома и просил у прихожан посильную жертву. Люди делились скудными запасами овощей, зерна, яиц, иногда даже мукой для выпечки просфор в церковь.

      Несколько слов об увлечении отца цветоводством и огородничеством. В деревне Охово отец выращивал, кроме необходимых для пропитания овощей и фруктов, также виноград и арбузы. Мне поручалось встречать стадо коров, возвращающееся с пастбища и собирать «лепешки» на пути следования стада для удобрения огорода. На выращенную отцом тыкву весом 36 килограммов приезжали посмотреть даже ученые из Минска. Все, что сажал отец, прекрасно росло. Он выращивал много цветов. Наш двор летом напоминал оранжерею. Отец старался украшать иконы в церкви выращенными им цветами.

      Отец любил детей и они отвечали ему взаимностью. Когда он шел по деревне, дети выбегали к нему навстречу, а он угощал их конфетами, которые всегда хранил в глубоком кармане подрясника.

      Запомнился мне случай, связанный