Уильям Грин и Книга Иоллая. Вусал Райифович Гаджиев

повторяю еще раз – я знаю об этих детях все. В том числе и их прозвища. Нет в нашем детском доме Флина. Я даже скажу больше – у нас нет рыжих мальчиков. У нас есть рыжая девочка. Но она достаточна высокая, и голос ее нельзя назвать звонким.

      –Нет, это мальчик,– раздраженно проговорил Роджер,– Рыжий, маленький. Он только, что был здесь. Вот у этой картины,– Роджер встал во весь свой двухметровый рост, чем несколько напугал миссис Филипс, и рукой указал на картину.

      Миссис Филипс не зная, что сказать, неуверенно пожала плечами.

      Роджер прошел к креслу миссис Филипс, которая боязливо замерла на месте, и посмотрел под стол. Затем он выглянул из окна.

      –Отсюда можно спрыгнуть?– спросил он, глядя вниз.

      –Наверное, можно,– неуверенно ответила миссис Филипс.

      –Может, он спрыгнул,– с надеждой в голосе предположил Роджер.

      –Маленький мальчик, прыгнув даже с такой высоты, получил бы серьезные травмы,– заметила миссис Филипс,– Как минимум травмы ног.

      Роджер на секунду задумался и согласно кивнул головой.

      –Пожалуй, вы правы.

      Роджер прошел к своему месту, но на кресло не сел. Он снял свой галстук и запихнул его в карман пиджака.

      –Что же он сказал?– Роджер сильно зажмурил глаза в попытке вспомнить,– Ad naran…no…dum.

      У него никак не получалось вспомнить, и тогда Роджер гневно махнул своей огромной рукой. Миссис Филипс прижалась к креслу.

      –Картина,– задумчиво произнес Роджер,– Прекрасная картина,– взгляд его всеми фибрами, всеми жилами вцепился в картину. Не сводя с картины глаз, он подошел к ней и встал вплотную напротив нее.

      Миссис Филипс обеспокоенно привстала с кресла.

      –Роджер, пожалуйста, не трогайте картину,– умоляющим голосом попросила она,– Эта картина очень дорога мне.

      –Он сказал – прекрасная картина,– Роджер не обращал на миссис Филипс никакого внимания,– Почему он это говорил? Он что-то хотел мне сказать.

      –Эту картину привез мой муж из одной своих заграничных поездок,– Миссис Филипс не знала, что сказать. Она только хотела, чтобы Роджер не трогал картину.

      Роджер внимательно вглядывался в каждую фигуру, в каждую деталь на картине. Но он не понимал, что он должен увидеть на полотне. К тому же эта странная фраза на латыни. Сейчас, впервые в жизни, Роджер искренне жалел, что прогуливал уроки латыни. Без этой фразы, которую он ко всему прочему еще и плохо запомнил, сложно было что-то понять.

      Наконец, Роджер прошел к своему месту и почти бесшумно опустился на кресло. Лицо его было напряжено и сосредоточено. Он полностью был погружен в собственные думы.

      –Может быть, я могу вам чем-то помочь?– осторожно предложила миссис Филипс.

      –Да,– Роджер поднял на нее томный взгляд,– Скажите мне, как я могу найти этого мальчика. Может, он живет где-то по соседству? Точно!– воскликнул Роджер,– Я живу здесь – эти слова могут значить и то, что он живет на этой улице, в этом районе – не обязательно в детском доме. Но как он появился здесь и как исчез?– Роджер разговаривал сам с собой, при этом не обращая внимания на миссис