Любовь и метафизика. Денис Мирошниченко

облако, меняющее форму под дуновением ветра. Мы любили друг друга, оттягивая сладостный момент, сплетаясь в невероятные, неземные сочетания звуков, вкусов, запахов и форм. На-конец стон, разбивший наше тело пополам, долгожданной радостной болью и грустью.

      Луна освещала нас, лежащих на полу рядом, улыбающихся и счастливых, охмелевших от безумия любви. Моя рука скользила по ее нагому бедру, выше к талии, еще выше – ласкать высокую грудь.

      Изольда говорила. Бесконечные моменты близости сломали барьер, за которым много лет пряталась ее боль. Много – очень много – лет назад она продала свою душу ради тщеславия, ради желания жить в умах и сердцах своей неземной красотой, даже после смерти. Но Люцифер обманул ее, оставив в воспоминаниях людей обезображенной ревнивым любовником. Потом он предложил ей вернуть красоту и дать крылья; ценой была – вечная служба.

      Я прижимал ее к себе, чувствуя ненавистные крылья. Наверное, это была лучшая ночь в моей жизни.

      – Что ты чувствуешь? – спросил я, когда Изольда перестала говорить.

      Девушка отвернулась от меня к окну.

      – Боль. Грусть, что не могу вернуться в мир людей. Тоску по своей жизни. По человеческой жизни, – она говорила задумчиво и тихо. – Но с то-бой мне хорошо.

      – И ты не можешь освободиться от власти Люцифера?

      – Конечно нет. Тот, кто стал его слугой, остается им навечно.

      – Изольда, как я хотел бы, чтобы ты стала обычной девушкой. Мы мог-ли бы быть…

      – Нет. Давай не будем говорить о том, чего быть не может.

      Она снова повернулась ко мне, положив голову мне на плечо и обняв меня.

      – Скажи, что будет, если я откажусь? – спросил я, гладя ее волосы.

      – Не знаю. Ты просто забудешь, что видел меня и будешь жить дальше.

      – Забуду тебя и больше никогда не увижу?

      – Да.

      – А если соглашусь?

      – Как я и говорила, сможешь иметь любую женщину, которую захо-чешь… И я смогу иногда приходить к тебе. Молчание. Необъятное пространство маленькой комнаты, наполненное оглушительными звуками тишины. Величественная, совершенная, неземная красота девушки из Преисподней. Ее чудесные зеленые глаза, холодная кожа и черные крылья. Полная луна за окном, покрытая старческими пигментными пятнами. Город, пытающийся распороть своими трубами нежное тело неба. Разбитое стекло в подъезде и пасть лифта. Недопитый коньяк.

      – Я согласен, – медленно проговорил я. – Ради тебя.

      – Ты выбрал верное решение, – прошептала девушка, и в лунном свете ее лицо исказилось чудовищной улыбкой. Гримасой торжества.

      Про гармонию

      (Эрнест Обломов)

      «Мир умирает, люди похожи на тлю, Пыль на телеэкране важней того, что я смотрю, Любовь – прокисшие щи, мечта – помойное ведро, И ожидание чуда тянет камнем на дно. Здесь в общем нечего делать кроме того, чтобы жрать, Здесь страшно быть убитым, но страшней убивать, И очень хочется руки на себя наложить, но… Я буду жить!» /Dolphin/

      Общество потребления – это зло? Ты серьезно? Да кто об этом не слышал. Это одна из самых обсасываемых