Однажды в коммуналке. Рассказы. Елена Полещенкова

юнги? Не все знают, что на острове была школа юнг, а ещё – острова – Заяцкий, Анзер, на Анзере – скит с одним монахом, но монах умер, осталась только собака…

      – Одна?

      – Простите?..

      – Собака одна осталась? – мужчина смотрел на Валентину так, как будто от её ответа зависело что-то важное.

      – Её гиды кормят. Когда с группами приезжают. У туристов еду не берёт.

      – Это правильно, – мужчина снова кивнул. Серьёзно и с удовлетворением.

      – Что правильно?

      – Что у туристов не берёт. А про экскурсию я подумаю. До свидания.

      Незнакомец зашагал по настилу, который неожиданно издал стон. Глухой и короткий. Как жалоба, на которую всё равно никто не откликается.

      – Меня Валентиной зовут, в экскурсионном бюро спросите!

      Мужчина, не оборачиваясь, кивнул.

      ***

      В экскурсионном бюро никто про Валентину не спрашивал. Ни на следующий день, ни через день, ни через неделю. Два месяца пролетели точно так же, как пролетали всегда. И газелька снова зашуршала по гравийке. «Теперь уже только в следующем году увидимся», – сказала Валентина, чтобы вслух произнести свою грусть и начать разговор с дядей Колей. А дядя Коля, вместо того чтобы важно кивнуть, вдруг сообщил: «Вчера в Царской бухте тело женщины нашли. Пару месяцев, говорят, пролежало». Помолчал и добавил: «А на Анзере новый монах поселился».

      «Два часа по морю и – материк, – подумала Валентина и улыбнулась. – Новый монах – это хорошо. Будет кому кормить голубоглазую собаку».

      Мужчина, которого она полюбила

      Вчера целый день шёл дождь, и сегодня море сильно штормило. Так сильно, что тихий Бланес стал скорее похож на деревушку на берегу Индийского океана, чем на респектабельный город Средиземноморья. Как ни странно, в своей шумной необузданности море привлекло намного больше отдыхающих, чем в состоянии покоя. Самые смелые, в основном, мужчины за семьдесят, ложились на мокром берегу в ожидании, когда волна накроет, подхватит и выбросит туда, куда сама пока не добирается. Из воды смельчаки выбирались с трудом, и боясь открыть глаза, пробирались к лежакам, с которых за ними с горделивой снисходительностью следили их вторые половины.

      Вчерашних знакомых я заметила сразу. Мужчина с усами моржа стоял у самой границы возможного попадания волны и занимался физкультурой, которая напрочь не совпадала с его внешностью человека-глыбы. Круговыми движениями он вращал ягодицами, и, поставив руки на бока, поворачивал туловище в разные стороны. Было странно предположить, что его может заботить внешний вид собственных ягодиц или талии. Я обернулась в поисках его спутницы, и узнала её не сразу. Лицо женщины в памяти отпечаталось слабо, хорошо запомнилась только одежда – серая бесформенная льняная туника в индийском стиле, и ещё прическа – тоже бесформенная, с пушистыми, вразнобой лежащими локонами. Сегодня же она была в разноцветном, с теми же индийскими мотивами, купальнике, а волосы были убраны под сине-зелёную