Не спи под инжировым деревом. Ширин Шафиева

я.

      – Почему? Везде можно чего-то добиться, главное, найти свою нишу, – нравоучительно изрёк Ниязи. На мгновение его лицо озарилось жёлтым светом случайного фонаря, и мне показалось, что оно выглядит как-то зловеще. – Сейчас это вообще легко. Есть Youtube, Facebook. Тебе даже не надо выходить из дома, чтобы стать знаменитым.

      – Ага, – саркастически согласился я. – Вот у нашей группы есть фан-страничка и свой канал на Ютюбе. Видел ты их?

      – Нет. Но я – не показатель. Я вообще редко в интернете сижу.

      – Я тоже. И я не умею пиариться в соцсетях. Для этого надо быть особенным человеком.

      Мне вспомнились многие непонятные обитатели интернета, которые имеют тысячи подписчиков, и при этом для меня оставалось настоящей загадкой, почему эти личности знамениты и в чём состоит род их деятельности.

      – Недавно я разослал всем своим друзьям предложение лайкнуть страничку нашей группы. Так вот, почти никто не лайкнул. А когда они просили меня лайкать их уродливые фоточки для всяких убогих конкурсов, я лайкал, как идиот! Думал, что они отплатят мне тем же, когда мне это понадобится!

      Ниязи рассмеялся приятным тихим смехом:

      – Ты какой злой, оказывается! Знаешь, я придумал, что надо сделать.

      – Что? – Я почувствовал, что сейчас Ниязи выдаст нечто.

      – Люди совсем как мухи. Я имею в виду трупных мух. Они любят слетаться на смерть. Тебе надо умереть. Не по-настоящему. Но если кто-то на Фейсбуке напишет, что ты умер, то все поверят.

      – Потому что люди верят прочитанному в интернете больше, чем своим собственным глазам, – медленно произнёс я.

      – Ага! Ну как, шикарно я придумал?

      – В этом что-то есть. Многие художники умерли в нищете, а продаваться начали после смерти.

      – И ты должен не просто умереть, в обычной смерти нет ничего интригующего. Я считаю, ты должен покончить с собой по каким-то загадочным причинам. Только представь, сколь популярным ты станешь!

      Я представил. И в этот миг пали метафизические оковы, удерживавшие меня на скале моей унылой жизни над бурным морем приключений.

      Я начал перебирать в уме все доступные мне способы добровольно отправиться на тот свет, а заодно и причины. У нас среди молодёжи вообще популярно самоубийство. Ну, там, когда родители не разрешают жениться на любимой девушке, и всё такое. Или если не удалось поступить в институт. Или если не можешь выплатить кредит. Такие варианты, само собой разумеется, были для меня неприемлемы. Любовные страсти местным чопорным и мещанским населением не понимаются и не одобряются, красный диплом я давно получил и даже уже потерял, а прослыть нищим неудачником меня совсем не прельщало. Я решил, что пусть это будет невозможность проявить себя, тяжёлое ощущение сдвигающихся стен, отчуждение, полное неприятие со стороны окружающих, глухая безнадёжность – всё то, что я и так в некоторой степени чувствовал, хотя и не настолько остро, чтобы из-за этого наложить на себя руки. Раздумывая над способом, я точно знал, что не повешусь. Ведь в этом случае люди будут знать, что,