Тот самый одноклассник. Лара Дивеева

по склону. Страшно и неожиданно, потому что знаешь, что подняться обратно они уже не смогут.

      – И ты нашел свое звучание? – этот вопрос был прыжком с обрыва, точкой невозврата. Но я не смогла промолчать.

      – Очень на это надеюсь, – ответил Данила, глядя мне в глаза.

      Даже если Резник играет со мной, боюсь, я уже не смогу спастись.

      Секунда – и его серьезное лицо расплылось в улыбке. Словно фокусник провел ладонью – исчез незнакомый мне серьезный, искренний мужчина, и появился привычный шалопай.

      – Не передумала, Ника-Ника-Ника? Не хочешь, чтобы я тебя утешил? – Его пальцы пробежались по моим ребрам, и я подалась ближе, хихикая от щекотки.

      – Спасибо, но я не расстроена.

      – Нисколько не расстроена? – притворно удивился он, прижимаясь ближе. – Может, хоть самую малость?

      – Только если самую малость.

      Его колено между моими, его пальцы танцуют на моей коже, синий взгляд потерял фокус.

      Я тоже потеряла фокус. Совсем.

      От Резника пахнет приятным, чуть сладковатым одеколоном, и я отвлекаюсь на запах, не могу почувствовать за ним мужчину.

      – Нюхаешь меня, Ника? – говорит он так чувственно, что вдох замирает в моем горле. Мы обнимаемся посреди галереи среди суетящихся рабочих. Вернее, Резник обнимает меня, а я чуть отклоняюсь назад, но при этом млею от близости. В его эмоциях ощущается нечто настолько сильное, что вспоминается опьянение школьного спектакля. Каждый раз, когда Резник рядом, у меня кружится голова.

      – Мне нравится, как ты пахнешь!

      – Когда женщина говорит, что ей нравится твой одеколон, это значит, что ей не нравишься ты.

      – Ты не можешь не нравиться, – выдаю дешевый ответ.

      – Не могу, но ведь умудрился, да, Ника? Я умудрился не понравиться тебе в школе.

      Резник смотрит на меня, сощурившись. Я поймана в волнующей близости его тела. Вскоре все станет ясно. Если это игра, то он быстро насытится, и я смогу избавиться от «Секрета» и от будоражащих воспоминаний заодно. Такой исход не будет обидным, скорее закономерным.

      – Ты мне нравишься, – призналась я, приняв решение.

      – Ничего себе пауза! Я думал, ты снова мне откажешь.

      – Я никогда тебе не отказывала, да и ты ничего не предлагал.

      – Зато сейчас предлагаю. – Он коснулся губами моего виска, и я вздрогнула, как от электрического шока. – Знаешь, что я тебе предлагаю? – прошептал он. – Я хочу услышать, как ты звучишь, Ника. Хочу почувствовать твою вибрацию под моими пальцами, изучить твои изгибы. Интуиция подсказывает, что это будет незабываемо.

      Интересно, как часто он использует этот музыкальный подкат? Если часто, то его популярность более чем обоснована. Я улыбаюсь в ответ, стараюсь вести себя прилично, но мне не удается. Резник целует меня, сильно и глубоко, и я раскрываюсь ему навстречу.

      – Когда надоест строить из себя хорошую девочку, я к твоим услугам, – говорит он, отстраняясь.

      Пошатываясь, я смотрю ему вслед. Моргаю, трясу головой, но вижу его как сквозь толщу воды.

      Это наваждение. Испытание