Форт Рэйвен. Марк Воронин

хоть и, огрызаясь, но довольно быстро и затем минут через десять снова взлетели. Летели мы, пожалуй, с полчаса или немного меньше, и на этот раз сели на вертолетной площадке у какого-то довольно внушительного серого здания из литого бетона. Я тогда подумал даже, что это был один из штабов стратегической авиации, что расположен недалеко от Пентагона. Мне показалось, что когда я прежде бывал в Вашингтоне, то видел похожее здание, проезжая мимо по трассе, хотя, конечно, поручиться за это не могу. Да и наш «морской волк» вряд ли имел отношение именно к стратегической авиации.

      Мы все вышли из вертолета и стали осматриваться. Площадка и здание располагались на небольшом холме, с которого была видна довольно широкая река, вероятно – Потомак, отражавшая голубой цвет неба. Справа проходила широкая, не менее чем в восемь полос автострада. Рядом же с нашей площадкой, чуть поодаль находились еще три такие же свободные вертолетные площадки. Все они были одного итого же размера, метров двадцать в диаметре, заасфальтированы и разукрашены каким-то линиями, похожими на перекрестье прицела. Само здание было, скорее, мрачноватым: сплошь, как я и сказал – серый бетон и большие окна с глухо закрытыми жалюзи. Справа был въезд в подземный гараж, или, быть может, просто – под землю. Поскольку само здание было невысокое – этажей пять, было логичным предположить, что основная его часть как раз таки находится под землей.

      Родные штабные стены, наконец, согрели суровую душу нашего майора, и он, мужественно расправив плечи, почувствовал себя гораздо увереннее. Для начала он построил нас в две шеренги. Было совершенно очевидно, что он был простым интендантом или мелким штабистом, и уже давно тайно мечтал кого-нибудь построить.

      Майор оглядел получившийся результат, но остался недоволен. В команде было девять человек, и потому две шеренги получились разной длины. Майор ненадолго задумался, видимо, производя в уме какие-то военные расчеты, и затем приказал снова перестроиться в некий квадрат три на три. Теперь та особая часть его мозга, отвечающая за военную эстетику уязвлена не была, и мы, наконец, двинулись к воротам довольно расхлябанной походкой. Наш стиль строевого шага явно сыпал нашему суровому вояке соль на старые штабные раны. Он временами останавливался, оскаливался, но понимая, что взять с нас нечего, ибо присягу на верность американскому народу мы не давали, лишь выдавал что-то матерное в адрес fu…ing civilians, и пародия на строевой шаг продолжалась, отдавая все большим цинизмом.

      Далее мы прошли через проходную с турникетом, где майор отдал дежурному внушительную бумагу с печатями. Нас пропустили и, пройдя по коридорам метров пятьдесят, мы стали спускаться под землю по обычной бетонной лестнице с металлическими перилами, где на каждой площадке между пролетами висели различные предупреждающие знаки. Понятно, что от каре три на три не осталось и следа. Спустившись этажа на три, мы, наконец, остановились и майор, приложив свою карточку к какой-то пластиковой коробке, установленной на дверном косяке, заставил засветиться зеленым