Запертая комната. Убийца полицейских. Террористы. Пер Валё

этого не менялась, ведь два румба влево в этом случае было все равно что два румба ближе к противнику.

      И еще: когда Гито приснился ему в облике Кэрредина, он стрелял из пистолета «хаммерли интернэшнл». Теперь же, когда он походил на Эрикссона, у него в руке был «дерринджер».

      Не говоря уже о том, что в Балаклавском бою один только Фицрой Джеймс Генри Сомерсет был в реглане[56].

      В этих снах все шиворот-навыворот.

      Мартин Бек поднялся, снял пижаму и принял душ.

      Ежась под холодными струями, он думал о Рее.

      По пути к метро он думал о своем странном поведении накануне вечером.

      Сидя за письменным столом в кабинете на Вестберга-алле, он ощутил вдруг острый приступ одиночества.

      Вошел Кольберг, спросил, как он поживает. Затруднительный вопрос. Мартин Бек отделался коротким:

      – Ничего.

      У Кольберга был совсем задерганный вид, и он почти сразу ушел. В дверях он обернулся:

      – Кстати, дело на Хорнсгатан как будто выяснено. И у нас есть все шансы схватить Мальмстрёма и Мурена с поличным. Правда, не раньше следующей пятницы. А как твоя запертая комната?

      – Неплохо. Во всяком случае, лучше, чем я ожидал.

      – В самом деле? – Кольберг помешкал еще несколько секунд. – По-моему, сегодня ты выглядишь уже бодрее. Ну, всего.

      – Всего.

      Снова оставшись в одиночестве, Мартин Бек принялся размышлять о Свэрде.

      Одновременно он думал о Рее.

      Он получил от нее гораздо больше, чем рассчитывал, – как следователь, естественно. Целых три нити. А то и четыре.

      Свэрд был болезненно скуп.

      Свэрд всегда – ну, не всегда, так много лет – запирался на сто замков, хотя не держал в квартире ничего ценного.

      Незадолго перед смертью Свэрд тяжело болел, даже лежал в онкологической клинике.

      Может быть, у него были припрятаны деньги? Если да, то где?

      Может быть, Свэрд чего-то боялся? Если да, то чего? Что, кроме собственной жизни, оберегал он, запираясь в своей конуре?

      Что за болезнь была у Свэрда? Судя по обращению в онкологическую клинику – рак. Но если он был обречен, то к чему такие меры защиты?

      Может быть, он кого-то остерегался? Если да, то кого?

      И почему он переехал на другую квартиру, которая была и хуже, и дороже? Это при его-то скупости.

      Вопросы.

      Непростые, но вряд ли неразрешимые.

      За два-три часа с ними не справишься, понадобятся дни. Может быть, недели, месяцы. А то и годы. Если вообще справишься.

      Что же все-таки показала баллистическая экспертиза?

      Пожалуй, с этого следует начать.

      Мартин Бек взялся за телефон. Но сегодня у него что-то не ладилось: шесть раз он набирал нужный номер и четыре раза слышал в ответ: «Минуточку!» – после чего наступала гробовая тишина. В конце концов он все-таки разыскал девушку, которая семнадцать дней назад вскрывала грудную клетку Свэрда.

      – Да-да, – сказала она, – теперь припоминаю. Звонил тут один из полиции насчет этой пули, всю голову мне продолбил.

      – Старший

56

Фицрой Джеймс Генри Сомерсет, первый барон Реглан (1788–1855) – британский военачальник, в битве при Ватерлоо потерявший руку и поэтому носивший одежду с рукавами особого покроя.