Я не буду таким никогда. Роман Геннадьевич Кириллов

флот, приехал специально выделенный троллейбус, в который мы забились, как шпроты в банку. Такого не бывает даже в московский час-пик на фиолетовой ветке метро. Долгий путь до железнодорожного вокзала, раскачивание троллейбуса в разные стороны до тех пор, пока не почувствуешь, что ещё толчок, и троллейбус перевернётся на бок, долгое ожидание распределения по поездам, и, в довершение, долгая дорога до Мурманска.

      Утром 21 декабря наш поезд прибыл на Павелецкий вокзал Москвы. Там меня встретили мама и друзья. Но свидание было недолгим, т.к. нас спустили в метро, и мы поехали на Ленинградский вокзал. Когда мы ехали в подземке, мне было гордо осознавать, что я один из немногих, кто жил в этом великом городе, и пытался всячески блеснуть своими знаниями Москвы и московского метро, козыряя перед солдатиками названиями станций и пересадочных узлов. Только, если я раньше ездил на метро в футболке с изображением группы Prodigy и в толстовке и всегда мог выйти на абсолютно любой станции, то теперь я ехал в военной форме, и путь мой был только один – на станцию метро Комсомольская.

      На Ленинградском вокзале мы просидели с 11:30 до 19 часов. Как я не отпрашивался у нашего лейтенанта, он так и не отпустил меня домой, чтобы я мог элементарно пообедать и принять душ, который я не принимал с 16 декабря. Зато меня там опять навестили мои друзья, мама и сестра.

      В 19:28 поезд тронулся и увёз меня ото всех и отовсюду, кого и что я когда-либо знал. Полная неизвестность впереди…

      22 декабря, среда, поезд Москва-Мурманск.

      Дорога к месту службы.

      Вообще, дорога для солдата – это отдых: нет никаких дурацких построений, не надо никуда спешить, можно писать письма, жрать и спать сколько захочешь. В поезде можно общаться с гражданскими лицами, причём общение проходит уже на каком-то другом уровне, – они нас как-то жалеют, что ли?! Особенно женщины. Ещё пару недель назад я ехал из Москвы в Бальцер ровно на таком же поезде, вокруг было много тёток и всем им не было до меня никакого дела. А кто-то из них смотрел на меня даже с презрением, и наоборот бы, при любом удобном случае набросилась на меня с кулаками. А сейчас точно такие же тётки относятся к нам, как к сыновьям. Вечно пытаются что-то спросить, угощают вкусняхами и даже помогают заправить постель.

      Завтра мы должны уже прибыть в Мурманск и, как нам обещали наши провожатые, у нас начнётся совсем другая жизнь.

      26 декабря, воскресенье, Североморск

      Экипаж.

      Вот уже 4 дня нахожусь в Североморске, в так называемом Экипаже. Этим словом называется распределительная часть, куда привозят всех призывников Северного флота. Отсюда мы будем распределяться по другим военным частям. В Экипаж нас привезли прямо с мурманского вокзала на военном тентовом КамАЗе, где мы успели немного подзамёрзнуть. Оказывается, Североморск находится за полярным кругом – примерно на полторы тысячи километров севернее Москвы.

      В первый же час моего пребывания в Экипаже я столкнулся с дедовщиной. Нет, меня не побили. Просто, когда нас переписывали местные писари, они у каждого из нас проверяли вещи,