Пропаганда. Андрей Михайлович Глущук

сразу звонит своему сыну и сообщает о том, что стреляли, о том, что жив и о месте своего нахождения. Оба сына, живущих в Новосибирске и Эдуард и Артур сразу приезжают к отцу. То есть, в семье действительно, близкие и доверительные отношения. А, значит, по логике, после откровенного вымогательства со стороны криминальных авторитетов пяти группировок, деливших сферы влияния на ГБШ именно с сыновьями Фрунзик Кярамович должен был поделиться своими эмоциями.

      А далее вообще интересно.

      Согласно протокола: Разговор между двумя лицами на нерусском языке.

      Пояснения Хачатряна. «Это разговор на армянском языке, который имел место 19 сентября 1998 года, я запомнил эту дату, поскольку в тот день закрыли наш рынок „Манэ“, и в дальнейшем мы оспаривали решение о закрытии, опираясь на эту дату».

      Замечательно! По версии следствия точкой отсчёта прослушивания сотового телефона Хачатряна являлась весна 1999 года. Как раз накануне покушения. Плёнка начинается с разговора Солодкина и Хачтряна, которые договариваются о встрече. Доподлинно установить даты и хронологию записей, вероятно, уже не возможно. Но очень сомнительно, чтобы в процессе слежки и прослушивания, участники этого мероприятия записывали одну сторону кассеты в сентябре 1998 года, а другую в апреле 1999г.. Тем более, что Анатолий Радченко в своём видео обращении однозначно указал: кассеты с записями телефонных переговоров ежедневно привозились на автостоянку, где оставлял свой автомобиль офицер ЗС РУБОП Александр Никитин и через сторожа автостоянки передавались Никитину. Т.е., Фрунзик Хачатрян впервые приехал в офис на Серебренниковскую, 23 не в апреле 1999 года, а в сентябре 1998 года. И, даже если какой-то разговор по поводу отчисления денег с рынка «Тензор» с ним в этот день состоялся, хотя это противоречит характеру дальнейшей записи, этот конфликт никак не мог стать непосредственным поводом для покушения на убийства, случившееся спустя полгода.

      Более того, если верить следствию, показаниям братьев Ганеевых и Дмитрия Буоля, то прослушивание началось с момента приезда Хачатряна в офис А. Н. Солодкина. Но откуда тогда появилась запись, с которой начинается плёнка? Та самая, где Солодкин А. Н. просит Хачатряна Ф. К. приехать на Серебренниковскую, 23? Ответ на поверхности: Хачатряна слушали до встречи с Солодкиным, до скандального разговора с представителями группировок, деливших Новосибирскую барахолку. Т.е. прослушка началась не в следствие отказа Хачатряна от уплаты дани, а из-за давнего конфликта с РУБОП, по инициативе Никитина, как об этом рассказал в своём видеообращении Леонид Радченко.

      Иначе говоря, показания Ганеевых об обстоятельствах подготовки покушения на Хачатряна и роли в этом преступлении Солодкина – чистая выдумка. Зачем было Солодкину показывать киллерам Фрунзика Хачатряна в апреле 1999 года, если эта группа вела слежку за Хачатряном и прослушивание его телефонных переговоров с осени 1998 года?

      Маркин. Генерал-пропаганда

      Владимир Маркин. Золотой голос Следственного комитета. Журналист в генеральских погонах. Слава Богу, уже бывший.

      Вот,