Одинокий мотив над пропастью. Людмила Федоровна Шалина

ну, пока, – и поспешила в палату к сыну.

      В следующий раз, навестив сына, Ия Петровна прошла на другую половину корпуса, принесла Косте коробочку для слона, немного фруктов, набор хороших пуговиц, не понимая одного, что даже мелкие уступки нельзя делать.

      Кости в коридоре не было. Заглянула в палату. Спросила нянечку. Та с подозрением осмотрела Никольскую:

      – Костя Гагин выписался.

      Никольской показалось, что няня чего-то недоговаривает.

      – А почему на окне целый выводок слонов? Костя лепил? – спросила с облегчением, что Костю больше не увидит.

      – То дети. Такой командир над малышнёй: «Слушать всем меня! Нужно лепить слонов: индийских, африканских, русских. Значит, чтоб счастье пришло, как японские дети журавликов лепят. …Говорит, что мать его учёная в институте преподаёт. …Ясное дело, мать гулящая – умолкнув, изучала Никольскую. – Вы кто ему будете? – решительно спросила нянечка, внимательно присмотревшись к ней, и сняла со шкафа коробочку для лекарств. – Константин сказал, если его будут спрашивать, просил передать. Он из шестого интерната. Хотите его увидеть?

      – Нет, спасибо.

      Няня шумно поставила коробку опять на шкаф:

      – На всех больных, мамаша, жалости не хватит! …Я вам, матушка, такую широкую информацию не обязана давать – намекнув на что-то – …даже если это собственный.

      Никольская пошла одеваться. Передумала, поднялась опять наверх:

      – Это детям, – передала няне пакет, попросила назад Костину коробку. Оделась, вышла на улицу и обнаружила в пальто конфету, которую хотела отдать нянечке…

      15.

      Целый день шёл снежный дождь. Все стволы деревьев заляпали белые комочки. Они опадали куличиками, стопками, как в замедленных съёмках, придавая городу вид рассеянной небрежности. К вечеру из-под крыш начала барабанить капель.

      Как быть? – думала Ия. – …Надо не упустить новую тему, что наклюнулась по пути. Сейчас бы на недельку в свою лабораторию, толковую помощницу… Да и нужно ли переходить в другой НИИ? Чего я боюсь на защите? Как пробить эту брешь недопонимания без лишних конфликтов, не ломая хребты авторитетам? Иногда эти доктора наук – скорлупа от ореха. Скажу мудрым профессорам – «помогали, помогали». Уступят, поняв со временем мою правоту. А там и назад вернуться можно, в свой институт…

      Вновь начали донимать сны о войне, о собственной трусости. …Зелёная трава свежих замыслов поднималась сквозь ноздреватый снег.

      Через пару дней Никольская натолкнулась в хозяйственной сумке на коробочку из-под лекарств, которую передала ей нянечка в больнице. Там лежали кошка, овца, слон. Поделки из пластилина были забавны, вызывая невольную улыбку. …Надо всё же снять непонятную тревогу на сердце, подумала Никольская. Узнав номер телефона, рискнула пойти к директору шестого интерната.

      Вот что Никольской открылось. Было это тринадцать лет назад. Муж Натальи Юрьевны Гагиной якобы учёный – разбился в авиакатастрофе. От него сын Юрий. В квартире появился сосед, инженер. Вскоре объявил,