Неон, она и не он. Александр Солин

не к удовольствию, а к боли. Обнаружив в ее укреплениях брешь, настырный инородец просунул туда голову и с болезненным распирающим усилием принялся продираться внутрь. Оскорбленное неслыханным обращением лоно заставило ее рывком свести колени, но Мишкины бедра помешали, и тогда она судорожно выгнула спину. Прилипший к ней Мишка, вероятно, решил, что она хочет освободиться и с испуганной силой пронзил ее до самого копчика. Внезапная, преувеличенная ожиданием боль обдала пах, отчего она жалобно вскрикнула и дернулась. Мишка вжался в нее и больно заворочался. Задохнувшись от боли и плохо соображая, она снова выгнула спину и, вильнув бедрами, исторгла из себя нахального гостя. Потеряв сладкую цель, Мишка кинулся ее искать, но вдруг смешно замычал, задергался и, испачкав ее чем-то сырым и теплым, обмяк, затих и уткнулся лицом в подушку. Было тяжело, но она терпела, понимая, что произошло что-то неловкое и досадное. Когда он сполз, она провела рукой по лобку, и ладонь ее покрылась густой слизью. Растопырив пальцы и подхватив чистой рукой халат, она устремилась в ванную.

      Особая минута, примечательный момент! Именно отсюда проистекает ее брезгливое отношение к мужскому семени. Скорее всего подспудной причиной тому – ненавидимый ею с детства кисель, который, прилипнув к ложке, тянулся за ней, пока его несли ко рту. Как сопли – говорили в детском саду. Туда же следует отнести густые носовые выделения, которые по очереди выбивали из себя незатейливые мальчишки, а так же сгущенное молоко. Так или иначе, но смотреть на все липкое и скользкое без отвращения она не могла с детства.

      Вернувшись, она нашла Мишку в постели. Не глядя на него, разделась и спряталась под одеялом. Мишка склонился над ней, нежно поцеловал, потом откинул одеяло и, тыча пальцем в направлении ее лона, радостно сообщил: "Смотри!" Она быстро села и в крепнущем свете зари, что сочился через неплотные шторы, разглядела под собой небольшие черные пятна крови. Все дальнейшие Мишкины попытки водрузить на ее скважине древко победы успеха в эту ночь не имели – мешали спазмы и боль. Она была смущена и расстроена, он же в перерывах между бесплодными попытками нежно и заботливо утешал ее, пока она не заснула в его объятиях. На том их первая брачная ночь и закончилась. Разочарование – вот ее итог. Все вышло совсем не так, как ей представлялось. Она ждала торжественного, небывалого откровения, посвящения в таинственный мир запретного, а вместо этого кровь, боль, стыд, неловкость и бледная немощь за окном.

      Утро они провели в осторожных попытках преодолеть возникшее препятствие, следя за тем, чтобы рвением не перебить охоту, и это им, в конце концов, удалось. Мишка предельно деликатно проник в ее святилище, где достаточно долго и со вкусом обживался, после чего скрепил их семейный союз первой порцией любовного раствора. Остатки боли в виде ее страдальчески прикушенной губы только способствовали его удовольствию…

      Таким вот малоромантичным образом жизнь ее прорвала тонкую запруду невинности и устремилась