Герой из убежища. Н.М.Сайиди

брат никогда не рассказывал мне ничего подобного. Сердце сжималось от осознания, что он поделился только потому, что был уверен, что я ничего не пойму и забуду на следущий день. Он так нервно ковырял свои пальцы, сметана стекала у него с подбородка, и он ловил капли ладонями, от чего порой мне хотелось улыбнуться. Всё его существо говорило о том, как был важен ему этот сон, как много он для него значил. Хоть мой брат постоянно прерывался, будто сдерживал себя, я знала, что в тот момент он был открыт, как никогда, и мне так хотелось, чтобы он всегда был со мной таким.

      И как замечательна была бы жизнь, если бы люди не боялись делиться сокровенным, не боялись обращаться друг к другу с открытым сердцем. Как прекрасен был мой брат в этот момент, когда не боялся осуждения или непонимания. Он был сосредоточен на том, что копилось внутри него, и в итоге, как мне показалось, был рад, что не стал сдерживать всё у себя.

      С тех пор мой брат грезил о космосе, как и тысячи других советских мальчишек. Но я верила, что его мечты отличаются.

      II. Красивое сердце.

      Я ещё видела сны, когда услышала голос дедушки, разговаривавшего с моей матерью. Череда ярких картинок тут же сменилась моим блекло-белым потолком, и я сразу же спрыгнула с кровати и оделась. Кое-как умывшись и даже толком не вытерев лицо, я босиком побежала к топчану, где меня ждал смеявшийся дедушка.

      Он поднял меня своими хоть и немолодыми, но такими сильными руками и усадил возле себя, продолжая широко улыбаться и смотреть с теплотой. Мне не требовалось, чтобы он постоянно крепко меня обнимал или что-то без конца рассказывал: его присутствия было достаточно, что чувствовать безусловную любовь такой мощи, которая не уместилась бы и в десятерых.

      Через несколько мгновений прибежал мой брат. Сначала он пожал дедушке руку, а затем, рассмеявшись, обнял его. Я обрадовалась, что хотя бы с дедушкой мой брат был по-прежнему весел.

      После завтрака дедушка потянулся к своей сумке и долго в ней рылся, наблюдая за нашей реакцией. Мы привыкли, что дедушка часто приносил нам подарки, но это, естественно, было далеко не самым главным, за что мы его любили.

      – Что-то я перестал видеть здесь твои красивые рисунки на асфальте, надо это исправлять, – улыбаясь, дедушка протянул мне красивую коробку с мелками, такую большую, какую я никогда нигде не видела. Я хотела сказать, что родителей раздражают рисунки, но осеклась и искренне поблагодарила его.

      – А ты всё ещё каждый день коротаешь время на футбольном поле, Искандар? – спросил дедушка моего брата, протягивая ему мяч, как у профессиональных футболистов.

      – Наш мяч как раз сдулся, спасибо большое! – глаза моего брата светились от восторга.

      – Вот уж не знаю, на футбольном ли поле любит теперь одиноко бродить мой брат, – сказала я и тут же пожалела об этом. Я не хотела ни с кем говорить об этом, но дедушка был исключением, и, возможно, мой брат сам рассказал бы ему. Но неожиданно в голову пришла мысль, что это был секрет от всех, включая дедушку.

      Мой