Герой из убежища. Н.М.Сайиди

умиления, чем я, но с другой стороны, моему брату, который незаметно вытирал плечом помаду с лица, я не завидовала.

      Наша мать подняла своего четырехлетнего племянника, приговаривая нарочито детским голосом, какой он сладкий и миленький. К слову, я была всего на два года младше, но не помнила, чтобы родители так разговаривали со мной. Я долгое время думала, что играться можно только с чужими детьми, а своих взрослые обязаны держать в ежовых рукавицах.

      Мой дядя, которого я всегда считала чрезвычайно важным и серьезным, не мог снизойти до общения с детьми, поэтому о нас с братом он высказывался коротко и обращаясь непосредственно к нашим родителям. Затем он извинился и сообщил, что ему требовалось уехать выполнять срочные дела, из-за которых он и приехал с семьей в Ташкент. Не согласившись остаться на обед, он сел обратно в такси и уехал, и мой отец остался без собеседника.

      Стол был накрыт в зале. Мы с матерью и братом носились из стороны в сторону, неся блюда и приборы. Кенайи с жеманной улыбкой сказала дочерям помочь нам, и они неохотно встали из-за стола. За обедом разговаривали только женщины. Отец быстро поел и пересел на диван смотреть телевизор. Мои двоюродные сестры, с которыми я никогда не была близка, как обычно не подавали голоса. Перспектива провести с нами день явно их не радовала, и они даже не пытались казаться вежливыми. Старшая, точная копия кенайи, с каменным лицом кормила своего капризничающего брата. Младшая уткнулась в книгу, несмотря на возмущение своей матери.

      – Да, они сейчас в том возрасте, когда дети начинают демонстрировать свой характер, – щебетала кенайи.

      Всё это мероприятие казалось навязанным и таким искусственным. Моя мать тщательно изображала гостеприимную хозяйку, но ни у кого не могло быть сомнения в её неискренности. Кенайи, которая всегда любила поболтать, выглядела более убедительно, хоть в её речах и не было глубины и открытости. Она оживленно делилась с нашей матерею новостями всех своих соседей, не забывая упомянуть о том, чьи дети женились и с какими семьями породнились.

      Опустошив косу, мой брат уселся на полу перед телевизором. Я унесла на кухню лишнюю посуду и села рядом с отцом. Шёл футбольный матч, который отец и брат смотрели одинаково наклонив голову набок и слегка нахмурив брови. В такие моменты они были очень похожи, что я была вынуждена признать. Было забавно наблюдать за тем, как даже в опасные моменты игры они сохраняли безразличное лицо, словно выражать эмоции было под запретом.

      Закончив кормить маленького Акбара, точнее, смирившись с его нежеланием есть, двоюродная сестра отпустила братика, предоставив ему возможность развлекать себя по своему усмотрению. Хоть я была старше него всего на два года, я не воспринимала Акбара как приятеля, с которым можно было бы поиграть, а чувствовала ответственность за двоюродного брата, нянчиться с которым его родные сестры не собирались, но мне самой так не хотелось следить за ним. Сначала он просто бегал из одного угла зала в другой, не приближаясь к потенциально опасным предметам, и я могла вздохнуть