Старатель. Евгений Сергеевич Филипцов

помощи? – все так же ехидно подметил напарник.

      Отшвырнув руку в сторону, я продолжил бесполезно изучать останки.

      – Как думаешь: каков мотив?

      Вопрос так и остался висеть в зловонном воздухе. Была у меня пара мыслей, которые, может быть, вполне очень даже и пролили бы свет на сие случившееся, но мы попросту замерли. И жаль, что это онемение было не от изумления. Подобное не часто, но все же случается на глубине четырехстах метров. Размеренный гул в голове; нарастающая светлая мысль, за которую ты готов ухватиться… Но, в самый критичный момент она ускользает из твоего поля зрения, буквально растворяясь промеж твоих дрожащих от необъяснимого волнения пальцев. Томный груз непроглядной темноты всей своей нерушимой замкнутостью обрушивается на тебя уничтожая остатки хоть каких-нибудь мыслей.

      Сквозь этот лишенный всякого смысла и до невозможности тяжелый шум раздался противный и пронзительный писк. Он тончайшей ярко-синей нитью пронзил темноту, что наполняло пространство-мысли и принялась сеять хаос в этой размеренном и умиротворенном мраке.

      – Черт! – выругался я, вовремя спохватившись. – Выруби это дерьмо!

      Спустя еще несколько бесконечно долгих секунд, противный писк все же повторился.

      – В жизни не думал, что мне однажды может пригодиться, – Таонга скривил рот в подобии улыбки и я попытался его передразнить.

      То был своего рода некий будильник. Прибор был прост, как и все гениальное, и крайне эффективен. На глубине четырехстах и более метров с человеческим подсознанием и сознанием в целом происходит необъяснимая вещь – мозг тупо замирает. Словно уходит в режим ожидания. Вполне сравнимо с гипнозом, но лишь на первых его стадиях. Далее этот злосчастный и неведомый науке гул настолько глубоко въедается в пространство-мысль человека, уничтожая тем самым все здравое, оставляя место лишь для инстинктов, коих у любого живого существа не отнять. Да и ведь это еще никому не приходило в голову.

      Будильник же срабатывает, когда человек, по воле врятли приятного случая, оказывается без движения более сорока секунд. Толи совпадение, толи инженер, что взводил таймер, решил придать этому прибору максимум символизма, делая акцент на цифре «400».

      Попытки изучить природу незримого гипнотизера так в итоге ни к чему конкретному не привели. В итоге это оставили для тех, ну кому уж и вовсе нечем заняться чем-нибудь научным.

      – Да уж, повезло.

      – Можно.

      – Чего можно, Тао?

      – И так выразиться, – весьма отрешенно завершил предложение старатель, медленно занося руку за голову, почесав затылок.

      – Тогда так и выговаривайся, – поспешил ответить я. При этом вдруг возникло ощущение того, будто бы мысли в голове приделали ноги и сейчас крайне важным стало успеть их озвучить, а иначе… попросту не успеть.

      – Я стараюсь, стараюсь, друг. Но, – Таонга виновато усмехнулся и едва-заметно подобрался в плечах, слегка склонив при этом голову на бок, все еще продолжая