Ветви Ихуа. Александр Соловьёв

про воздушную подушку, появилась надежда… Если вверху глухой тупик и нет щелей, газу некуда идти, он заставит воздух уплотниться, но не вытеснит его. Можно пересидеть…

      Стало быть, дядя Огин внизу. Они его отравили…

      Из груди Сигурда вырвался стон.

      Женщина побледнела.

      – А Обезьяна? – прохрипел Сигурд. – Он как? воротился?

      Она закивала, глянула мельком на раненый бок: кровь пропитала ткань и расползалась темным пятном.

      – А что мясо?.. Приволок? Ну!

      – Свон вернулся с косулей и больше уже не ходил наверх.

      – Обезьяна прокололся! – прорычал Сигурд. – Точняк… засекли…

      – Кто знает… может, это и не его вина. Время от времени терракотеры обрабатывают места возможных поселений. Если бы Свон прокололся, они бы всю шахту взорвали. Скорей всего, это был обычный профилактический рейд. Ведь шахта до сих пор не взорвана, – значит, они не догадались.

      Какого чхаря она Свона защищает? Сигурд заскрежетал зубами, но за нож больше не хватался.

      Он решил просто уйти.

      Отвернувшись, осветил путь обратно. Убивать албианку перехотелось. Только зря руки марать. Пускай идет куда хочет, а нет – так тут подыхает.

      А ему сейчас выбираться надо: в любое время могут опять железяки нагрянуть.

      Албианка чуть слышно перевела дыхание.

      – Железяки – падлюги, – почти уже бесстрастно обронил Сигурд. – Вонь… Когда она уйдет?

      – Не знаю… Концентрация уменьшилась. Шахта сообщается с большими полостями в горе. Ты здесь, значит, газа стало меньше.

      Сигурд стал спускаться.

      – Постой, – испуганно позвала албианка.

      Он не замедлил движения, не обернулся.

      – Помоги выбраться… – Она запнулась, испугалась своей дерзости. – Сиг, я пригожусь… обещаю.… хоть на время. Прошу тебя.

      Сигурд не ответил. Двинулся дальше, пролез по узкому ходу, с отвращением перешагнул через тучное тело Мохнатого Уилла и добрался до выхода в ствол. От тухлого запаха голова снова пошла кругом. Далеко внизу, в леднике, лежал дядя Огин. Несправедливо.

      – Железяки – твари, – проворчал Сигурд.

      Ему представилось, как это было: бегут, падают, стонут…

      Злобный чхарь! Дядя Огин… он умер в муках. Все умерли. Но как бы он сам поступил, будь в ту минуту среди них?

      Внезапно что-то на него нашло: он кинулся назад, вернулся к тупику, схватил албианку за руку, потащил за собой. Спотыкаясь о камни, она заспешила следом. Сигурд вспомнил, что албианка ранена. На секунду осветил ее, глянул. Рана обильно кровоточила: крупный, видно, сосуд задет…

      Сигурд мимоходом отметил, что албианка закусила губу, чтобы не стонать.

      «Ей же лучше, – подумал. – Стала бы вопить – бросил бы».

      В узком месте хода он отпустил албианку, протиснулся первым.

      – Давай!

      Дождался, когда пролезет, схватил за локоть, поволок к выходу.

      – Стой! – Внезапно