Океан в изгибах ракушки или Синяя рыба. Валерий Игоревич Саморай

глаз была маленькая копия земли из будущего, куда он всегда мог посмотреть, чтобы узнать правильный ответ. Пытаясь прочувствовать потоки прошлого и будущего, волшебник пропускал всё через своё сердце, аккуратно подбирая слова. Сейчас его мысли никто бы ни посмел перебить не то, что словом – даже дыханием.

      – Да, у тебя есть всего один шанс увидеть её, – медленно, но с грустью произнёс Дайтрий. Он бросил взгляд на Пара – успокаивающий, будто говорящий: «Я не расскажу ей о трагедии в лесу», а потом продолжил. – Для этого ты должна будешь пойти со своим другом в долгое путешествие и помочь ему в его поисках. Тогда и только тогда ты увидишь свою маму. Извини, но большего я тебе сказать не могу. Для ответа на этот вопрос мне пришлось уйти слишком глубоко. Поэтому… я очень устал. Оставьте меня ненадолго.

      Мудреца закрыли вылезшие из-под земли ветки с широкими листьями, будто образовывали крылья, сложенные как у летучей мыши. Он ушёл в себя.

      Счастью Мии не было предела. Мало того, что она, наконец, всё-таки найдёт свою мать, так ей ещё в этом поможет её принц! Или она ему поможет? Это уже не имело значения. Главное – это новые приключения, в конце которых будет ждать её мама. И не важно, что старец сказал «всего один шанс» – он есть, а остальное – пустяки.

      Пар же, напротив, был в растерянности. Возможно ли такое? Он был уверен, что её родители погибли при пожаре. Или нет? Ведь среди армии Человека-Термита не было никого, у кого бы пропала дочь в лесу. Но, с другой стороны, Термит мог пока попросту не раскопать их останков. Ведь Мия в лесу не так давно… Нет, они никак не могли выжить. Старик явно чего-то недоговаривает. Но мог ли он обмануть? Мог ли дать ложную надежду? А если так, обманул ли он его? Да и будь родители девочки живы, причём тут освобождение Юны? Как всё это между собою связанно?

      От сложных вопросов голова у молодого учёного начала раскалываться, и он решил приберечь их до тех пор, пока Мия не уснет, а Дайтрий не вернётся в своё нормальное состояние.

      Звезды уже вовсю сияли, рассыпавшись по темному простору неба. Пару вдруг показалось, что он ещё не выбрался из темницы чудовища, и окружающие его фонари, и высокие созвездия – это души покойных людей, вселившихся в камни. И над его головой не небо, а массивная скальная порода, нависшая над ним, словно крышка саркофага. Юноша надавил себе на глаза и прогнал эти мысли. Мия уже спала крепким сном, укутавшись в мягкие лепестки гигантского цветка, на котором сидела. Дайтрий следил за полетом ночных птиц, что-то приговаривая себе под нос. Пар встал из свитого растениями кресла и подошёл к волшебнику.

      – Я хотел у Вас спросить: родители Мии – они же погибли в том пожаре? Я видел многих, кто похоронен в этой земле, но никто не говорил, что Лес Теней миловал хотя бы раз.

      – Потому что он не милует. Никто, кроме Мии не мог выжить в тот день. Мои испытания – не детские игрушки. Но и награда того стоит. И, к слову о награде: я знаю о твоих сомнениях. Но, поверь, в моих словах нет лжи. Я всегда отвечаю на заданные мне вопросы. Её вопрос был не из лёгких.

      – Я не понимаю. То есть она