Ветхое дворянство. Денис Олегович Кочетков

Елена Порфирьевна зовет вас завтракать, – доложила Аннушка, появившаяся в коридоре мезонина.

      – Передайте, что я уже спускаюсь, – ответил Копейкин.

      Аннушка ушла.

      – Ежели тебе интересно просвещение, возьми у меня из чемодана тетрадь и книгу: там все подробно изложено. Но смотри, чтобы это не попало в чужие руки! Ты прекрасно понимаешь, что за такое бывает.

      Зарецкий молча кивнул и пошел за чемоданом, а Копейкин не спеша направился на первый этаж.

      В столовой сидела одна Аннушка, разливающая по чашкам заварку. Из спальни Елены Порфирьевны доносилось тихое пение. Копейкин хотел осторожно заглянуть в щель приоткрывшейся двери, но случайно задел ее и выдал себя. Елена сидела на красной софе в легком платье, обнажающем ее шею и плечи, и, перебирая волосы, что-то пела. «Проходите, не стесняйтесь», – мило улыбаясь, произнесла она и поджала к себе ноги. Копейкин осторожно вошел и закрыл за собою дверь.

      – Вы звали меня, – начал он неуверенно, присев в кресла напротив. – Так отчего же нам не пройти в столовую?

      – Я хотела бы поговорить с вами наедине, – наклонив свой стан вперед, так что стала хорошо видна большая часть груди, сказала Елена. – Сперва я хотела пригласить вас в сад, но подумала, что здесь нам будет лучше. Вы не хотите мне что-нибудь сказать?

      Копейкин что-то промычал и ссутулился от неловкости.

      – Ах, Валерьян, вы такой нерешительный! Что ж, скажу я… Давно хотела вам доложить, что такого приятного человека, как вы, я еще не встречала. Вы мне стали, признаюсь, очень дороги. Я, быть может, слишком наивна, но… я так ждала от вас некоторых слов, что…

      – Что я вас люблю? – вскочив с кресел, неуверенно сказал Копейкин. – Вы, вы правы, черт возьми! Я люблю… я влюблен вас. Это, кажется, правда.

      – Вы не уверены в своих чувствах?

      – Пощадите, не мучайте меня так, прошу. Я так не могу… это неправильно! Вы замужняя дама.

      Елена Порфирьевна неспешно встала с софы и, подойдя к Валерьяну, положила ему на грудь свою голову.

      – Как же это все неправильно! – сквозь зубы произнес Копейкин и обнял ее.

      Они простояли минуту, не говоря и не двигаясь. Наконец, подняв голову, Елена поцеловала Валерьяна.

      – Нет, нет, нет! Это нехорошо! – отвернувшись, застонал Копейкин. – Я не должен мешать вам, я не должен… Елена, я уезжаю; сегодня.

      – Нет, зачем? Не уезжайте так скоро, – робко заговорила она и прижалась к груди сильнее. – Не оставляйте меня одну.

      – Я не могу не ехать; меня зовут мои верные товарищи, с которыми я должен сделать одно важное дело…

      – Я не пущу вас! Иначе чем вы лучше моего мужа?! Он тоже уехал ради своих камрадов.

      – Не держите меня, потому что если я не уеду сейчас, то не смогу вернуться потом… когда уеду…

      – Так не уезжайте же никогда, оставайтесь со мной, здесь.

      – Я привезу вам подарок из Москвы; вы ведь любите подарки?

      – Я, признаться, никогда не получала настоящих подарков, – скромно произнесла Елена и