Человек как iPhone. Оганес Григорьевич Мартиросян

Небо всегда вперед

      Они вышли на улицу, где сразу поднялся ветер, состоящий из песен Перемен, Родина и Ураган. Он бросил им в лицо кучу пыли, песка и заставил вернуться в дом.

      – Да, не по мне, – произнес Курт, вызывая лифт.

      – Родина меня закружила.

      – Вот-вот, чуть не вбила в землю.

      – Что будем делать?

      – Посидим полчаса и снова ринемся в бой.

      – Хорошо. Выпьем пива?

      – У меня больше нет.

      – Кофе?

      – Пожалуй, можно.

      Медленно поднимались, боясь сорваться и улететь в шахту, на тысячи километров вниз.

      – На тысячи километров вверх.

      – Не шути.

      – Не шучу.

      – Просто спокойно стой, не жги кнопок и не мочись, – произнесла Кортни.

      Вскоре последовали медленный поворот ключа, похожий на разворачивание трупа в гробу, вход в помещение, разувание, включение света, плиты и постановка вопроса, то есть турки, в которую Курт налил воды с кофе и с сахаром.

      – Пишешь песни?

      – Роман.

      – Это еще зачем?

      – Хочется масштабировать.

      – В тебе ж нет терпения. Ты взрыв, ты война кругом.

      – Вот так я и буду писать.

      – Взрыванием?

      – В каждой строчке. Я буду искать необычное, золото, серебро, я буду вгрызаться в породу, я буду ее дробить, размолачивать, взрывать, если это нужно, не будет остановок поесть, попить и поспать, только работа, и моя, и читателя, чтобы мы сказочно разбогатели в конце и увидели свет.

      – И свободу?

      – Ее.

      Стали пить кофе и пожевывать шоколад, изготовленный в такой стране, как Ассирия.

      – Горячий.

      – Ну что ж теперь.

      Смотрели друг на друга, перебрасываясь таблетками глаз, отправляя их в мозг, точнее мозги, чтобы вылечить их, мужчину женщиной, а женщину – горой Арарат.

      – С флагом Турции на вершине.

      – Конечно. Само собой. Другого и не дано.

      – Ну так будем как мертвецы.

      – Понятно. Я покурю, – Курт встал и убрал стакан.

      – Ты здесь задымишь?

      – Ну да.

      Наверху заработала дрель, будто входя им в головы, чтобы соединить их шурупами, сделать одним, единым, плотным, сжатым, иным. Звук разрывал пространство, сверло, сделав дырки в черепах, вкручивалось Курту в гортань, поднимало наверх выпитый кофе, объявляло его нефтью и превращало в Баку.

      "Ногами вперед, то есть что-то выламывая, выбивая, например, иллюминатор в самолете, отсутствие которого приглашает в полет. Нет, так нельзя, нужно бить, творить и искрить, выходить на улицу и вызывать на поединок любого, хоть быка, хоть цыпленка. Становиться собой, режущим, колющим и взрывающим, весящим больше, чем планета Земля. Ведь она для того только и создана, чтоб ее превзойти. Быть больше нее. И так везде и повсюду. В любое время, всегда. Потому что остров – это зрачок".

      Допили кофе и уставились друг на друга, не понимая, что дальше делать, пробовать выйти на улицу или чем-то заняться дома, например, казнокрадством или угоном автомобилей Восторг.

      – Сексом не хочешь заняться?

      – Но не сразу же так. Нужны прелюдии, разминка и вувузелы.

      – Давай