Крах Обоятелей. Стемарс

я вне сомнений, был бы только рад за брата. Я, вообще, им горжусь. Мои же политические амбиции ничтожны. И это не радует отца.

      – Может, ты скромничаешь?

      – Сейчас решается вопрос о моей отправке послом в Бразилию. В некотором смысле, я сгораю от нетерпения. Хотя отлично понимаю, что это просто ссылка от греха подальше.

      – Я, скажем так, тоже на распутье. – неожиданно разоткровенничался Рауль. – Все мои попытки создания собственного бизнеса потерпели крах. Я не оправдываю ожиданий, но что гораздо хуже с точки зрения нашей семьи, не чувствую себя банкиром. И потому, за мной укрепляется репутация неудачника.

      – Ты не должен опускать руки, Рауль! – обнял его Миклош. – Мы, поможем тебе. Вопрос щепетильный, но мы сделаем все возможное. Надеюсь, ты понимаешь, у нас связаны руки. Когда, в стране появляется представитель славного дома банкиров Валленбергов, это сразу же вызывает множество вопросов. Операции вашего фамильного «Эншильда-банкен» с еврейскими финансовыми структурами, ни для кого не секрет. Отец осторожничает. – расхаживая по комнате, размышлял Миклош-младший. – Это в его стиле. У нас целый пакет антиеврейских законов. Антисемитские настроения в обществе настолько сильны, что это уже элемент политики..

      – Я должен понимать, это как невозможность….

      – Ну почему, Рауль. Я только сказал, что мы предпримем все меры предосторожности.

      – Будем надеяться! – сказал Рауль.

      – Евреи для нас фактор напряженности! – отбросив этикет, немного пафосно воскликнул Хорти-младший. – С одной стороны на нас давит Запад, в связи с антиеврейскими зако-нами, с другой Гитлер и внутренняя оппозиция упрекают в мягкости.

      – Для Гитлера евреи корень зла. Он обвиняет их во всех смертных грехах. – осторожно начал Рауль. – Но мое общение с ними не выявило ничего особенного. Никаких злодейских черт я в них не нашел. И кровью младенцев меня не угощали.

      – Евреи сами заслужили свою славу. Но для нас они только одна из проблем. Совладать с венграми, гораздо труднее, чем с кем либо еще. Гембеш*… Дарани*… Имреди*… Салаши*… Правые… левые… радикалы… Отцу трудно! Каждое его движение находится под пристальным вниманием. Друзья и недруги обкладывают нас со всех сторон…. А еще немцы… Чехов, они уже раздавили. Отец считает, на этом они вряд ли остановятся. Еще не ясно, какую цену фюрер запросит за свои услуги в наших территориальных притязаниях. Нас всех сближает Версальское унижение, но дальше наши пути расходятся.

      – У тебя нет предчувствия грозы?

      – Какой грозы, Рауль? Вокруг давно бушует буря! Мы на пороге очередного передела мира! И меня не покидают ощущения, что и на этот раз удача будет не на нашей стороне.

      – Вы, с Иштваном, обречены быть в гуще событий. – почти с завистью, сказал Рауль. – Востребованность временем, мне кажется, должна вдохновлять. Вам есть к чему приложить руки. У вас множество целей.

      – На Иштвана отец имеет большие виды. И не одобряет его увлечение авиацией.

      – И его можно понять…

      – А