Крах Обоятелей. Стемарс

счастливым временем для меня. был въезд в Будапешт 16 ноября. Не думал, что нечто подобное испытаю ровно через двадцать один год в Кашша*. (Хорти прибыл в Кашша 10 ноября 1938). Ноябрь для меня счастливый месяц. В первый раз мне доверили Венгрию; во второй, мы добились возвращения части южной Словакии. Слезы, единение, ликующие толпы… Но всякий раз, к эти победам примешивалось чувство досады. Слишком велики потери; слишком велики…

      – С момента подписания Трианоского позора, все флаги Венгрии были приспущены. – повернулся к Раулю Миклош-младший. – Кашша – это конечно не триумф, но первая ласточка! Ты знаешь, что я испытывал, когда мы поднимали наш триколор с гербом и двойным крестом над резиденцией регента?

      – Догадываюсь. – улыбнулся Рауль.

      – Я не большой поклонник Риббентропа* и Чиано*, но здесь был благодарен им и сердцем и душой, – поддержал брата Иштван. – Одна надежда на «страны оси». Кстати, Рауль –

      это термин ввел наш премьер Гембеш, выдвиженец отца.

      Наблюдая за братьями, Рауль заметил, что убеленный сединой адмирал, не разделяет их оптимизма.

      – Все территориальные жесты в нашу сторону нужны «Тройственному союзу» только для того, чтобы придать хоть какую-то благопристойность планам начавшегося передела мира. Версальский договор камнем висит на шее Гитлера. Скоро, он от него окончательно откажется. Но строить дом в логове хищника?! Мы должны отчетливо понимать, все заигрывания с Гитлером направлены на то, чтобы не быть съеденными. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов и противостояние большевизму. Это так же важнейшая задача. Мы, не колеблясь, должны пойти на все, лишь бы не допустить повторения событий 1918- 1919-ых годов. Знаете, Рауль?! Тогда, у меня не было и пятидесяти тысяч солдат, а только лежавшая в развалинах, отравленная большевистской пропагандой несчастная страна.

      – Коммунисты – это зараза, – пылко подхватил отца Миклош-младший. – И евреи тоже. Запад уже показал, какой он видит Венгрию. Урезанную, и полностью опутанную их финансо-выми структурами. Но мы должны вести свою, прагматичную политику. Муссолини, Гитлер… Ты же не думаешь, что они помогают бескорыстно. Весь вопрос в том, какова будет цена этой помощи?

      – Гитлер? Каков он? – не удержавшись, обратился к адмиралу Рауль. – Вы ведь с ним не раз виделись? Могу засвидетель-ствовать, немцы в нем души не чают. Мы очень внимательно следили за вашим визитом в Киль! Создавалось впечатление, что германский крейсер приложил все усилия, чтобы взять на абордаж венгерскую канонерку.

      – Осмелюсь заметить, молодой человек, вам следует пойти по стопам деда. Вы позволили себе очень тонкую оценку ситуации. Гитлер?! – легкая ухмылка, пробежала по лицу регента. – Сам он из Линца, но ведет себя, как прусак…

      Такая характеристика могла бы сказать о многом. При дворе Франца Иосифа, это была бы ярко выраженная отрицательная характеристика. Учитывая мой консервативный подход к оценке личностей, – продолжил адмирал, – мою старую закалку, я бы ни за что не стал бы служить канцлеру.