Опыт. Екатерина Сычёва

влечение, к которому они оба были не готовы, и которое оставит после себя руины.

      С картинами в руках, они вышли в догорающий свет дня, переходящий в сумерки, и, подталкиваемые усилившимся ветром, меся грязь резиновыми сапогами, покинули место, где внезапно зародилось неведомое ранее им ощущение близости, взаимосвязь, и что-то большее, чем просто притяжение зарождающейся влюбленности.

      Уже дома, засунув картины под кровать, Ян размышлял над произошедшим событием, и всматриваясь в непроглядную ночь, в которой терялись даже огоньки тусклых фонарей, видел в отражении стекла не себя, не свои глаза, а её. Ни бессонная ночь, ни шедшее за ней ясное утро, так и не помогли ему разобраться в себе, в своих эмоциях, обуревающих его и волнующих. Неудовлетворение от жизни, снедающая тоска, и прибавившееся к этим чувствам непонятное томление и внезапное влечение к Лере – сводили его с ума, заставляя прокручивать в памяти эпизод в студии, дорисовывать, изменять реальный финал всей истории на вымышленный, где он позволил себе по отношению к девушке нечто большее, чем то, что было на самом деле. И тогда наступала минута сожаления, что произошло так, а не иначе, но сожаление смутное, едва уловимое, как запах сирени под окном.

      На следующий день Ян позвонил Лере, но трубку подняла её мать, сказав, что девушка заболела. Сказала как-то странно, как автомат, воспроизводящий голос, записанный на пленку. Ключи от студии Лера оставила у него «на всякий случай», поэтому, почувствовав неладное, какой-то подвох, Ян сам забрал оставшиеся там картины, и, не задерживаясь больше, чем надо в этом доме, наполненном воспоминаниями и утраченными мгновениями прошлого, захлопнул за собой дверь.

      Отправив Лере смс о том, что забрал оставшиеся картины и получив в ответ слова благодарности, Ян забыл и о них. На некоторое время.

      Глава 2

      Иногда так бывает, что чувствуешь наступление перемены, хотя еще даже не догадываешься об изменениях, уже вносящих свои штрихи, в, казалось бы, предсказуемое до этого размеренное существование, где каждый день отражает предыдущий, а тот последующий и так из месяца в месяц, из года в год, с лишь небольшими поправками. Формула жизни Яна была настолько простая, что он запросто под копирку прожитого мог вывести свое будущее. И он так и делал, представляя себе его и не ожидая чего-то большего, чем он мог себе вообразить. И всё же, сидя за партой, вглядываясь в блики солнца, играющие на мокрой от утреннего дождя молодой листве, Ян смутно чувствовал приближение чего-то нового и ему ещё неведомого. В последние дни он был словно не в себе, а волнение за Леру не прибавляло уверенности и спокойствия, наоборот, вносило ещё большую сумятицу в жизнь Яна, муча и тревожа его.

      Ян не видел Леру с того злополучного для, когда они забрал картины. Она звонила, но говорила голосом настолько бесцветным, отчуждённым, словно это было не она, а кто-то другой. Ян так и не смог добиться у неё ответа, что случилось, кроме того, что простудилась. Через несколько дней, когда кончились каникулы, в школу она не