Чук и Гек (сборник). Аркадий Гайдар

мама, почему среда средой называется. Это потому, что она посередке недели висит. Верно я говорю?

      – Верно, – согласилась мать. – Ты бы лучше спать шел.

      «И то правда, – подумал Колька. – Завтра вставать за грибами рано… в шесть часов».

      Когда Колька уснул, вернулся с какого-то собрания отец. Посмотрел он на календарь и спросил:

      – Разве у нас завтра среда?

      – Нет, – ответила мать, – завтра еще только вторник. Это Колька по ошибке лишний листок вырвал. Вот оно и получилось, что завтра среда.

      Вероятно, Колька и Васька проспали бы, если бы их не разбудила Нюрка. Солнце еще только взошло, трава была мокрая, и сначала босым ногам было холодно.

      Направились в перелесок. Но грибов в перелеске попадалось немного, и ребята решили свернуть к Тихим оврагам, где кусты были погуще, а место посуше.

      В корзине у Нюрки и Кольки лежало уже по нескольку штук, а у Васьки все еще ни одного.

      – Ты, Нюрка, не иди со мной рядом, – попросил он, – а то ты все раньше меня срываешь. Ты иди лучше вбок, там и срывай.

      – А ты не зевай, – ответила Нюрка и, кинувшись в кусты, вытащила оттуда большой крепкий березовик. – Вот смотри, какой ты гриб прозевал.

      – Я не прозевал, – уныло ответил Васька, – я только хотел за куст посмотреть, а ты уже и выскочила.

      Но вскоре, когда очутились они возле Тихих оврагов, то грибы начали попадаться так часто, что даже Васька нашел четыре осиновика да один белый – здоровый и без одной червинки.

      Так бродили они по кустам долго, и уже высоко поднялось солнце и подсохла роса на полянках, когда вышли они на опушку.

      – А ну-ка… а ну-ка, – сказал Колька, – посмотрите, ребята, куда мы зашли.

      Высокий кустарник кончился. Дальше, насколько хватал глаз, расстилалось перед ними холмистое, покрытое мелкой порослью поле.

      И через то поле не пролегала ни одна проезжая дорога – всюду только кустики да трава. Торчало на том поле несколько высоких деревянных башенок, с пустыми площадками наверху. А вправо, не дальше чем за километр, увидали ребята ту самую деревеньку с мельницей и церковью, которая видна была с окраины их поселка.

      – Пойдемте посмотрим, – предложил Колька. – Мы скоренько… Посмотрим только, а потом спустимся под гору, да все прямо, прямо… Так к дому и выйдем.

      – А вдруг стрелять начнут?

      – А что, если красноармейцы приедут? – почти в один голос спросили Васька и Нюрка.

      – Сегодня не приедут. Сегодня среда, – успокоил их Колька. – Пойдемте посмотрим, да и домой.

      Идти пришлось по кочковатому, поросшему полю. И чем ближе подходили они, тем чаще попадались им бугры свежей, еще не заросшей травою земли, узкие глубокие канавы и круглые, залитые дождевой водой ямки.

      Казалось, что огромный крот еще совсем недавно рылся в этом пустом и тихом поле.

      – Это от снарядов, – догадался Колька. – Попадет снаряд в землю, рванет – вот тебе и яма. А вот это окопы. Сюда от пуль солдаты прячутся во время войны.

      – Грязно очень, Колька, – с недоумением заглядывая в сырую глиняную канаву, сказала Нюрка. – Сюда