Тайный монах. Валерий Макеев

рядом с папашей и прокручивал через кооператив или фирму «завод-трэйд» продукцию завода. Время, впрочем, всё расставляло на свои места: через десять лет директорский сынок сначала усвоил на практике, что достаточно быстро, при определённом стечении обстоятельств, можно стать миллионером. Но, не имея специального образования, навыков и без постоянного самосовершенствования, миллион, который тебе достался вдруг, с такой же, а может и с более мощной лавинообразной быстротой, исчезал. На оставшиеся от миллиона десять тысяч долларов он второпях купил вид на жительство в Аргентине, и с билетом до Буэнос-Айреса и получил уникальную возможность реализовать себя с нуля. Точнее – с семисот долларов, которые были у него в кармане, когда он сваливал с этой, ставшей теперь ему ненавистной, страны.

      Ей нравиловь, когда её называли Ирочка. После ВУЗа, был короткий период, когда её величали Ирина Николаевна. Во время работы на толчке – «сошло» и банально-крикливое – «Ирка»…Бывший технолог-модельер, наоборот, работая на толчке, традиционно в морозы употребляя по сто грамм для согрева за прилавком, тем не менее, всегда помнила, что «деньги счёт любят». Нехитрая логика и каторжный труд привели к тому, что через год на своё торговое место она уже взяла наёмного работника. Через три года таких мест уже было десять, через пять – она уже не моталась в Турцию, Польшу и Эмираты, а передала эту часть работы доверенным лицам. Сама же углубилась в ремонт выкупленной на первом этаже жилого дома в центре города квартиры, превращённой её усилиями в бутик, а через десять лет выкупила и бывшую столовую обанкротившегося завода, сын директора которого претендовал на южноамериканское подданство. В бывшей же столовой разместились две сотни швей, которые производили национальный продукт – женские костюмы с почему-то заморской маркой «Lady Space», но марка была фартовая – шла на улёт.

      В принципе, она была настоящим отечественным товаропроизводителем, которого за глаза до небес превозносили кандидаты в депутаты всех уровней, призывающие к защите и поддержке оного, но став депутатами, очевидно в силу неимоверной загруженности, успевали заботиться только о своих производствах, концернах, холдингах, банках…

      Она в них никогда не верила (может быть поэтому чего-то и добилась в жизни).

      Она согласна была просто жить и работать по любым, но заранее установленным и не изменяющимся вдруг, (порой сегодня – на вчера) правилам. Максимум, чего она желала от власти, не то, чтобы не помогали, а попросту, хотя бы чтоб не мешали спокойно жить и работать. С этим-то как раз и не складывалось. Вчерашний технолог-модельер, теперь – предприниматель – директор своей швейной фабрики, словно многорукий Будда, ежедневно должна была вступать в схватки с чиновниками десятков ведомств, каждый из которых безапелляционно веровал в свою значимость и также – в ничтожность предпринимателя.

      Она же верила только в себя.

      При кажущейся успешности, она по-настоящему успешной себя не считала, ибо