Тайный монах. Валерий Макеев

утопающих по изящные коленки в грязи молоденьких медсестер Таню и Лену, явно только что прибывших на фронт, пригласили, а точнее, вытащили их на борт полуторки. Коля был разговорчивый весельчак, которому не составляло труда запросто завязать разговор и радостно уяснить, что они с Таней земляки – с Полтавщины. Раскрасневшаяся, по своей природе скромная полтавская девчонка, успевшая до войны только-только поступить в педагогический институт, то ли от смущения, то ли от охватившего сердца жара, спрыгивая с полуторки у санчасти, почему-то забыла в кузове автомобиля свой бесценный клад, вещмешок с парой белья, ложкой, мылом и кружкой. Наутро, по девичьи отрыдав об утерянном, пошла она искать своих вчерашних артиллеристов-попутчиков. Очевидно, эта встреча направлялась необычайно теплыми силами сверху, и они встретились. Навсегда.

      В июле их брак благословил командир части. Но они ощущали, что это именно тот случай, когда брак заключен на небесах. Его не смог разрушить даже вражеский десант, заброшенный в прифронтовой тыл и успевший вырезать половину прифронтового госпиталя. Танечка продержалась в этой жизни еще несколько часов. Что-то совершенно непостижимое удерживало ее. И только когда, словно в каком-то тумане, появился он, она хотела прошептать «милый», но от физического бессилия не смогла. И только горячая слеза, словно желая передать все несказанное, скатилась с её любящих глаз.

      Именно ее взгляд спустя тридцать лет в очередной раз увидел Сан Саныч.

      Он так и на смог создать семью…

      С Колей простился через месяц после Танечки: боевой офицер погиб не в бою. Сидели, покуривали возле ухоженного чешского домика, и услышав свист приближающейся к земле авиабомбы, на ходу докуривая остатки махорки, упали наземь. Коля так и не поднялся…

      Лена, подруга Тани, вернулась с войны, закончила педагогический институт и вышла замуж, можно сказать, удачно. Закончивший ветеринарный техникум Витёк, оказался хорошим парнем и мужем, талантливым организатором, и через тридцать лет уже сидел в кресле, занимая почетный и ответственный пост второго секретаря обкома – по идеологии.

      Именно к нему на домашний телефон и прорвался Сан Саныч:

      – Виктор Степаныч, я тебя никогда ни за себя, ни за кого-либо не просил. Да и сейчас хочу попросить немного. Растёт тут у нас в селе такая себе Ирочка Фадеева. Очень талантлива. Ну грех не дать цветочку распуститься. Не надо её никуда специально пристраивать. Я думаю, она всего достойна и всего добьётся сама. Её только надо правильно направить. Если можешь, похлопочи о том, чтобы её в этой вашей передовой школе просто протестировали.

      Виктор Степаныч по должности должен был относиться к бюрократам. Но по сути всегда оставался человеком. Этим нередко пользовались его помощники, проталкивая на личные приемы нужных им людей, зная, что в отношениях с народом Виктор Степаныч исходит не из конъюнктурной целесообразности, а из внутренней убеждённости и понимания сути человеческих отношений.

      – А