Chitra: A Play in One Act. Rabindranath Tagore

я, справившись наконец с отупением. Как-то я привыкла думать, что даже на Муданге крупнее моего мужа людей не бывает. Ну или хотя бы не во всех направлениях сразу: бывают или шире или выше. А этот – как на компьютере пропорционально увеличенный. – Извините, я немного задумалась…

      – Ничего, я привык, – фыркает он, сдувая птичку с ближайшей ветки. – Вы заходите.

      Я следую за ним в просторный дом с высокими потолками и дверными проёмами.

      – Ажги-хян! – зовёт он, почти не повышая голоса, но вибрации расходятся по полу. – К тебе гости.

      Ответа, понятно, не следует.

      Старейшина обнаруживается в большой светлой гостиной, он лежит на стопке дифжир, подперев голову рукой, и явно только что читал электронную книжку. При виде меня он слегка сдвигает брови и кивает, переходя в сидячее положение. Человек-гора нас оставляет.

      – Здравствуйте, Старейшина, – я усаживаюсь на ковёр перед ним. – Я, собственно, зашла спросить, ничего если я в этот мой круг подруг возьму женщину с глухим именем? И живёт она не совсем в Ахмадхоте, но близко, мы довольно часто видимся. Зато она очень опытная, шестеро детей, прекрасная мастерица…

      Ажгдийдимидин, кажется, меня вообще не слушает, а только вглядывается в моё лицо, как будто там с нашей последней встречи что-то новое появилось. Когда я замолкаю, он никак не реагирует. Я жду с полминуты, потом начинаю ёрзать и покашливать и склоняю голову набок. Это выводит его из ступора. Духовник выхватывает из кармана блокнот и стремительно строчит:

      «Это ладно, ты лучше скажи, что ты завтра собралась делать?»

      – Домой ехать, – пожимаю плечами. – На Дол.

      «Подожди до вечера, – выводит духовник. – Погуляй по городу».

      – Зачем? – удивляюсь я.

      Старейшина корчит укоризненную физиономию, мол, нашла что спросить, глупая женщина. И правда, чего это я.

      – Ну хорошо, – говорю. – Погуляю. Так насчёт подруги – не запрещено?

      Духовник отмахивается и мотает головой.

      – Кто это такой у нашего духовника дома живёт? – спрашиваю я вечером Азамата, когда он, отключившись от бренного мира, воркует над Алэком.

      – Здоровенный такой? – отрешённо уточняет муж. – Это его пара.

      – Ох-х, бедолага, – не удерживаюсь я.

      – Кто? – удивлённо спрашивает Азамат, отвлекаясь от ребёнка.

      – Ажгдийдимидин. Ты же не думаешь, что он сверху?

      Муж поджимает губы.

      – Лизонька, я тебя умоляю, не надо обсуждать личную жизнь Старейшин. Тем более духовников. Они ведь и услышать могут. Это не наше дело! Да и потом, насколько я знаю, жалеть Старейшину Ажгдийдимидина не приходится. Он очень счастлив со своей парой.

      – Да, но-о… – начинаю я, но Азамат быстренько перебивает:

      – Ты завтра с утра уедешь?

      – Да нет, мне наш «Ажги-хян» до вечера велел тут погулять.

      – Ну Ли-и-иза! – Азамат воздевает руки к небу. – Я же тебя просил его так не называ-ать!

      Я пользуюсь воздетыми руками и тыкаю его под рёбра.

      Наутро