Затемнения в Мюнхене. И Уве Клюг. 1942 год. Влад Евгеньевич Ревзин

месяц. Следователь по делу уверен, что в пакетах отправлялись сообщения.

      – Где сейчас Трактирщик? – спросил Штайнер.

      – Арестован местным отделением гестапо.

      – Причина?

      – Трактирщика взяли, когда поняли, что может удрать.

      Оберштурмфюрер Штайнер связался с Дитлинденштрассе 32 в Мюнхене, и потребовал у начальника главного отделения гестапо штандартенфюрера СС Эрика Иссельхорста отправить арестованного в Берлин.

      Кое-кто не смог бы поверить, что оберштурмфюрер командует полковником, – но сам Иссельхорст хорошо знал, кто такой Штайнер, и какую роль он играет в РСХА.

      Поэтому Штайнер получил быстрый и положительный ответ.

      А сейчас сидел и просматривал старые полицейские отчеты.

      От этого увлекательного занятия его отвлек внутренний телефон.

      – Оберштурмфюрер, он готов, – доложил высокий голос. – Безопасную часть про доставку он выложил.

      Штайнер посмотрел на часы:

      – Час тридцать пять минут, Ганс. Вы превзошли самого себя. Спускаюсь!

      Здание на Принцальбрехтштрассе жило своей лихорадочной жизнью. Хлопали двери, стрекотали пишущие машинки, сновали помощники с папками. Иногда проплывала крупная рыба, – обычно в форме; редко, – в цивильной одежде.

      Штайнер замедлял ход, отдавал партийное приветствие, ускорял ход.

      Некоторые, в том числе старшие по званию, предусмотрительно вскидывали ладонь первыми. Прошли двое с Грюннерштрассе, – штандартенфюрер Отто Боензипен и Вильгельм Бок, недавно прибывший из Винницы. Боензипен посмотрел на Штайнера со страхом, Бок, – равнодушно.

      Штайнер преодолел несколько пролетов лестницы вниз и достиг подвального этажа.

      Здесь по всей длине здания тянулся длинный коридор, с множеством дверей и бетонным полом.

      Сверившись с табличкой на третьей двери справа, Штайнер зашел внутрь. На стеллаже взял каучуковую дубинку, вышел, и вошел в следующую дверь.

      В камере стоял плотный табачный туман.

      Худой человек прислонился задом к столу и самозабвенно затягивался сигаретой. Второй развалился на стуле и смотрел на стакан в руке.

      – Что тут происходит? -заорал Штайнер. – Ганс! Пойдете под служебное расследование! Вон отсюда!!!

      Ганса сдуло со стола. Загремела, закрываясь, стальная дверь. Арестованный поставил стакан на пол, сел ровно, руки положил на колени.

      Оберштурмфюрер обошел стол, сел напротив арестованного.

      У Трактирщика было узкое лицо и большой нос, уныло опущенный к верхней губе. Пшеничные волосы зачесаны назад, заправлены за оттопыренные уши.

      Кто в группе слежки назвал Ханса Меркеля Трактирщиком, никто не помнил, на самом деле он был мясником, и держал лавку в шести кварталах от дома Йозефа Майера, в предместье Оберменциг.

      Штайнер бросил перед собой палку и она прокатилась по тусклой поверхности столешницы.

      – Веселье кончилось, –