Шайкаци. Денис Петрович Крючков

колее, распространяя этот жуткий металлический шорох. Наконец, она дотащилась до вершины и с грохотом ухнула вниз, исчезнув из поля зрения.

      Вполне возможно, это просто продолжался запущенный много дней назад безотказный цикл. Некоторое время Кир не замечал вообще ничего, объясняющее причины нанесения грозной печати. А потом перестал крутить головой, обозревая панораму в целом, и пригляделся к отдельным аттракционам. Тогда он стал замечать детали творившегося за чертой.

      В шатре с вывеской «Фокусы с Земли» мерцал свет, горевший, как думал Кир, с последнего выступления. Теперь он видел – выступление не окончилось. Округлые тени, подчиняясь вспышке, завершавшей очередной яркий номер, вздымали тонкие руки и награждали кланявшегося перед софитом фокусника аплодисментами. Шатер был близок ко входу, но ни единого звука в этот момент не доносилось. Кир сперва думал, что это спецэффект, наложенный на стены, но сейчас заметил, что один из зрителей облокачивается на нее не тенью, а материальным телом, и ткань колышется, когда он вновь поднимает руки.

      Лавку с сувенирами поначалу легко было принять за вычурную постройку. Из нее вырастало некое сложное нагромождение, многократно повторявшее основание – иногда точно, иногда гротескно, когда его детали теряли четкость, размазывались или обрывались, будто грубо обрезанные. Но это не было задумкой. Что-то действительно заставило эту лавку реплицировать себя раз за разом, и теперь эта уродливая башня покачивалась и дрожала, быть может, готовясь исторгнуть из себя следующую искаженную копию.

      Кир мог только гадать, какое безумие окружит его, стоит ему сделать несколько шагов за печать. Присоединится ли он к восторженной публике фокусника? Увидит тени последних посетителей, попавших в ловушку ржавеющей тележки? Будет разорван разрастающимися внутренностями?

      Над нерешительным визитером наблюдали странные существа, которые сидели на одной из верхних террас, окружающих парк. Они напоминали грифов, но, вопреки общему сходству, не имели клювов и могли также показаться уродливыми гуманоидами, запахнутыми в плащи. Наверное, двойная штриховка давала ему шанс, но Кир решил не испытывать дальше судьбу. Он обошел печать и, оглядываясь, пока не стих шум тележки, побрел дальше по проспекту.

      Он пессимистично думал об увиденном: то, что произошло со станцией, нельзя просто исправить, отменить. Какой бы ни была причина произошедшего, это перелопатило реальность этого места. Кир засомневался, что найдет в своих поисках поддержку в Порту или Оранжерее, и не представлял, что предпринять в таком случае.

      Его мысли прервала встреча с людьми. Два человека занимались, похоже, именно тем, к чему располагала эта праздная улица – бездельничали. Один дремал на скамейке, второй, судя по рефлекторным подергиваниям, предавался какому-то наполненному действием интерактивному развлечению.

      До сих пор встреченные Киром жители станции убить его не пытались. Чтобы не дать повод нарушить традицию,