Главная ветвь. Леонид Резников

бешеная?

      – Это котенок, – сказала девочка. Евгений закатил глаза и только вздохнул. – Дайте я, – протянула девочка руку.

      Евгений отдал девочке платок.

      – Смочи из банки, – сказал он. – Нет, погоди!

      Подняв банку и сделав три больших глотка, он обильно смочил пивом подставленный девочкой платок.

      – Дезинфекция, – сообщил он, чуть наклоняясь вперед. – Только осторожно.

      – Уберите руки, они у вас грязные, – серьезно сказала девочка и принялась аккуратно промакивать платком сочащиеся кровью царапины на левой щеке, на лбу и на носу.

      Евгений сильно стискивал зубы и шипел.

      Черныш, осмелев, выбрался из-под скамейки и, урча, терся об ногу спасителя.

      – Эй! – разнесся вдруг по двору женский крик. – А ну, урод, отпусти ребенка! Я же тебя сейчас!..

      Евгений отодвинул Светкину руку в сторону и выглянул из-за ее плеча.

      К ним через весь двор наперерез неслась разъяренная наседка в человеческом обличии. За ней бежал мальчишка лет пяти-шести.

      – Да что же за день-то сегодня такой, – простонал Евгений, качая головой.

      – Мама, стой! – девочка повернулась к матери и широко расставила руки, загораживая собой Евгения.

      – Света, отойди от этого извращенца! – Женщина, красная от ярости, с нависшей на глаза прядью волос, замахнулась на Евгения тяжелой сумкой с продуктами. – Ты что здесь творишь, гад?!

      Котенок опять спрятался, только теперь за ноги Евгения.

      – Мама! – выкрикнула девочка и топнула ногой. – Ты будешь слушать? Он не извращенец! Он нашего Черныша с дерева снимал, а Черныш ему лицо исцарапал. Видишь? А я его платком протираю, для дезинфекции.

      – Ой, простите, – как-то быстро остыла женщина, отбросила прядь со лба и опустилась на скамейку, вглядываясь в лицо Евгения. – Господи, это вас так наш кот? – спросила она, прижав руку к груди. – Подождите, я вас сейчас духами, – она полезла было в сумочку.

      – Не надо, – остановил ее Евгений, – ваша дочь уже обработала.

      Он полез в карман куртки, достал сигарету и, морщась от боли, закурил.

      – Пойдемте ко мне, – предложила женщина, поднимаясь со скамейки. – Я вас посмотрю. Я медсестра.

      – Спасибо, не надо. Все нормально. Кота держите, а то опять куда-нибудь залезет.

      Девочка кинулась под скамейку и вытащила упирающегося Черныша. Тот ни в какую не хотел расставаться с Евгением.

      – Если что, мы вон в том доме живем, сорок пятая квартира. – Женщина никак не решалась уйти, вертя в руках ридикюль и поскрипывая ручками тяжелого пакета. – Меня Леной зовут.

      – Ничего не надо, благодарю… Елена.

      – Ну, тогда… – она постояла, переминаясь с ноги на ногу. – Спасибо за котенка и… извините, что набросилась на вас. И за лицо тоже.

      – Все в полном порядке. До свидания.

      – До свидания, дяденька. Спасибо, – девочка вдруг подбежала к Евгению и чмокнула в здоровую щеку. – Это за Черныша. Пошли, мам?

      – Пошли. – Елена, прижала к себе дочь, державшую на руках присмиревшего Черныша, взяла