ПЕС. ШаМаШ БраМиН

энергично перебрал старье, детали поломанной мебели, смятые ведра, пришедший в негодность инструмент. Ничего подходящего. Перекладывая ящик скарба, мужчина почувствовал, как под ногами что-то прогнулось. С ужасом, ожидая увидеть под собой сам ад, мелено опустил глаза. Юрий стоял на металлическом люке. Застыв, Гайанский разглядывал под собой прямоугольный контур. «Еще один подвал? Никто мне не говорил о нем»

      Рациональная часть умоляла его оставить все как есть, дождаться утра, и привести сюда сантехника Иваныча. Уж он то, все ходы выходы знает. Но другая часть, как, ни странно, самая трусливая, гнала его как можно дальше от хулиганов, в безопасное и надежное место.

      Трусость победила. Недолго раздумывая, Юрий Евгеньевич потянул крышку и тут же, отпустил. Из щели на полу пробивался свет. По легкому мерцанию художник догадался, свет электрический.

      Гайанский задумался. Что же там может быть? Заброшенный погреб? Вряд ли, ни запаха сырости, ни ветхости нет. Техническое помещение? Тоже вряд ли, тогда бы через его мастерскую ежедневно шныряли сантехники, электрики, и прочие «специалисты». Что же это? Бомбоубежище? Точно, бомбоубежище. «Как у Высоцкого, на случай ядерной войны, – думал учитель.– Поэтому и сухо, и затвор, и электричество!» Осенившая догадка развеяла сомнения. Он уверенно взялся за ручку. Люк подался на удивление легко. Прямо под ногами начиналась железная лестница, сваренная из толстых металлических прутьев и выкрашенная в ярко красный цвет. Удивительно, но на вид краска была свежей. Ни обшарпанная, ни стертая, казалось, ее нанесли не больше недели назад. Хотя толстый слой пыли и тонкие нити паутины указывали на то, что красили очень давно.

      Юрий обреченно вздохнул и шагнул вниз.

      ***

      Освещения хватало на полкомнаты. Подвешенный к потолку абажур в виде широкого железного конуса, лениво лил густые, желтоватые лучи. Гайанский ожидал найти здесь горы мебели, матрасов и прочего хлама. Но просторное помещение оказалось совсем не похоже на бомбоубежище, во всяком случае, так, как он себе представлял. Серые бетонные стены, ровные и гладкие. Кое-где, оставались выпуклости – следы от опалубки. Вдоль потолка тянулись четыре ригеля, укрепленные стальными шпалами. К одной из таких шпал и был грубо привязан железный абажур. Из-за ширины помещения создавалось впечатление, что потолок низкий. Оказавшись на сером, пыльном полу, Гайанский пригнулся. Но, посмотрев вверх, с удивлением обнаружил, высоты более чем достаточно, чтобы встать в полный рост.

      Посередине, в нескольких шагах от лестницы, прямо под лампой, стояла железная койка. Рядом табурет. К стене напротив, шагах в десяти, был привинчен умывальник. Выше зеркало.

      Гайанский огляделся. Стоя у лестницы и опасливо вглядывался в темные углы, он боялся шагнуть дальше.

      – Здравствуйте! – крикнул он темноте.

      В замкнутом пространстве голос прозвучал глухо, как-то придавлено. В ответ из умывальника капнуло. Тихий удар воды об эмалированную жесть прозвучал