Русский татарин. Салават Наилевич Сафиканов

брать. Должна же быть справедливость, и Денису должно быть счастье за тридцать пять лет одиночества.

      – Вообще-то, я считал, что справедливость – это быть русским все эти тридцать пять лет, – вздохнул Денис. – Но зато есть и хорошая новость. Я бы сказал, даже отличная новость. А за неё я готов стать хоть самым последним папуасом, а не то, что татарином.

      Он нагнулся над столом и жестом руки предложил сделать тоже самое своим нетрезвым друзьям.

      – Открою вам тайну, – зашептал он, когда все сгрудились в узкий кружок. – Вчера я узнал, что моя мать оставила мне наследство. Что-то около двух миллионов евро. Завтра же я вылетаю в Казань. Если, конечно, по дороге в аэропорт меня не схапают.

      – Россия – очень богатая страна, – вновь задумчиво произнёс Зоран.

      – Богатая, – согласился Стас. – Два миллиона!

      – Да не ори ты! – зашипел Денис, оглядываясь по сторонам. – Вдруг кто-нибудь услышит.

      – Только ведь завтра суббота, – предупредил Алеш. – И в Татарстане, как и во всей России, никто не работает.

      – Я поработаю. Любящим родственником, – в который раз усмехнулся Денис. – Думаете, мне так хочется лететь в эту Казань? Да плевал я на всех татар с тётей Розой вместе. Где они все были, когда я в детдоме без матери, без отца? Скулишь по ночам, как щенок. А никто, никто…

      Алеш нервно побарабанил пальцами по столу.

      – И на два миллиона плюнул бы! – Денис поблагодарил его взглядом. – Но без этих денег мне – хана. А потому, за два миллиона я землю жрать буду. Всех продам и всех куплю. Я даже пол могу сменить!

      Официантка принесла большую бутылку водки и, услышав последнюю фразу, удивлённо вскинула бровь.

      – Пошутил, – он чмокнул воздух губами.

      Официантка засмущалась и ушла.

      – И всё равно, ты, Дениска, – сволочь отменная, – произнёс Стас, разливая водку по рюмкам. – И ничто тебя кроме денег и баб не волнует. Из-за денег и баб ты и попал в такое положение. А помочь тебе некому. Как был ты без роду, без племени, без корней – так видно и останешься. А это плохо, очень плохо.

      – Да плевал я! – Денис выпрямил спину и сладко потянулся. – С «бабками» легко обзавестись любой роднёй. Только свистни, сами набегут. Даже пингвины из Антарктиды. А хочешь, Стасик, я тебя усыновлю? А что? Буду, как сына, кормить, поить, а взамен твоей Алёнки привезу тебе из Казани чернявую красотку под метр восемьдесят вот с такими…

      Он обрисовал в воздухе что-то вроде женского бюста пятого размера.

      – Себе привези! – огрызнулся Стас.

      – Не хочешь чернявую красотку из Казани, купим тебе двух шведок, – как ни в чём не бывало, продолжил Денис. – С ними ты быстро забудешь и родню, и племя. И нас с Алешом. Шведки-то сладкие, евросоюзные. Не то, что твоя костлявая Алёнушка.

      – Слушай, ты! – Стас поднялся из-за стола.

      Алеш протестующе замахал руками.

      – Не надо, друзья, не надо! – попросил он – Такой счастливый день! Давайте лучше выпьем за маму!

      – За маму! – согласился Зоран и поднял наполненную до краёв рюмку.

      Денис