Хроники Кан'Родана. Семья «ночной песни». Александр Иванович Кох

деятелей,городом. Скорее всего, выходец из крохотной деревушки, ставший большим человеком – звучало гораздо интереснее,чем выходец из города с похожей судьбой. А имидж подобных фигур, что так много сделали не только в истории королевства, но и всего материка – было и будет нужно поддерживать.

      Хейси Люси радостно сели за стол, увидев в тарелках немного рыбы и пшеной каши. В семье не было голода благодаря тому,что отец служил в армии. «Отец криминального авторитета Кхильдона был военным» -столь ироничная фраза, некогда промелькнувшая в его мозгу, запомнится Хейсу надолго.

      Отец никогда не говорил, где именно он работает. Да и мать старалась не отвечать на такие вопросы, словно это было нечто очень серьёзное и страшное. Однако,детей это нисколько не волновало –главное, что отец в основное время жил дома и любил их. Об остальном они и мечтать не могли.

      Звонкое стучание ложек о дно тарелок, радостные глаза матери, глядящие на её подрастающих детей. Именно сейчас Хейс словно пришёл в себя. Ему показалось, что на месте этого маленького мальчика сидит он,настоящий: заляпанный кровью, с лёгкими ссадинами и ушибами. Почти неизменный от того маленького задиристого мальчишки, только его драки плавно переросли в нечто большее.

      Ему стало невообразимо стыдно, он не решался поднять глаза на мать, однако, когда он это сделал, картина заставила его впасть в лёгкий шок: она всё также улыбалась,глядя на него.

      Её губы разомкнулись, словно она собиралась что-то сказать. Хейс уже заулыбался,разгинаясь в полный рост и отдав всё внимание матери. Долгие доли секунды тянулись для него, словно года ожидания этих слов, которые в живую он уже никогда не сможет услышать. Особенно – с её уст.

      И вдруг он проснулся.

      XI

      Леонард сидел на табуретке, глядя на Хейса. Тот лежал на полу, до сих пор переляпанный кровью и уже совершенно без чувств. На щеке виднелся ожог от окурка, что лежал неподалёку, прямо около трёх пустых бутылок из под виски.

      Он уже видел это не в первый раз. Да и он был единственным, кто видел Хейса в подобном состоянии. Но он ничуть не отличался от тех, что до сих пор не знали, из-за чего Хейс ведёт себя столь странно.

      Он мирно достал из кармана портсигар, после чего нажал на аккуратную кнопочку сбоку: послышался хлопок, после которого крышка отошла в сторону, а в воздух проник приятный аромат лепестков Мирены, которыми были забиты самокрутки Леонарда.

      Он аккуратно достал одну из них и вставил между зубов. Портсигар быстро закрылся, уйдя обратно в карман его брюк, а руки быстро чиркнули двумя спичками, поджигая их, а впоследствии и прикуривая кончик самокрутки.

      –Лео. – протянул Хейс, с трудом поднимаясь на колени и облакачиваясь спиной о стенку. Под его глазами зияли два ощутимых синяка, а щека, помимо ожога, имела на себе и маленькие подавленные кусочки лепестков Мирены.

      Его рука поднялась наверх в сторону Лео. Все в нижнем квартале отлично знали этот жест: "дай закурить".

      Лео