Наш дом. Луиза Кэндлиш

теперь я понимаю, что и такие последствия могли бы показаться раем. В конце концов, я мог бы договориться с Фией. Даже на пределе терпения она вовсе не была монстром. К тому же закон защищает права отцов на посещение детей, и куда худшие ублюдки, чем я, регулярно видятся со своими отпрысками.

      Итак, я возвращался домой, привычно избегая главных магистралей, выбирая вместо них параллельные маршруты без камер наблюдения и жилые районы вроде Сильвер-роуд в Торнтон-Хиф. Именно здесь я и застрял позади белой «тойоты».

      Я начал мигать водителю фарами, чтоб пошевеливался.

      Не забудьте в понедельник занести!

      Я поморщился, вспоминая голос Саскии, низкий и приторный, словно она занималась психотерапией, а не бюрократией… Тут я потерял терпение и пошел на обгон. Не надо было связываться – ох, не надо! Если бы я привык держать себя в руках, то не оказался бы в такой ситуации; не дергался бы, придумывая, что сказать Саскии или Фие; не потерял бы права; не сел бы за руль… Не расстался бы с женой. Увы, на тот момент я был другим человеком: отравленным жалостью к себе, охваченным мимолетным, мелочным желанием взять верх над посторонним.

      Ну и тот, видимо, оказался не лучше: едва я начал перестраиваться, как он прибавил скорость, оттесняя меня обратно на встречную полосу. Секунду-другую мы ехали бок о бок, буквально в нескольких дюймах друг от друга. Я и не глядя догадывался, что он бормочет себе под нос ругательства, и заранее состроил ответную наглую ухмылку. Так и есть: массивная челюсть, жесткие глаза, солидное телосложение. И уже не просто ругается, а натурально взбешен. Прилив адреналина, который я испытал при виде его ярости, оказался столь мощным, что в нем потонули все доводы разума; нажимая на педаль газа, я почувствовал, как высвобождается весь страх, вся беспомощность последних месяцев…

      И тут на встречной полосе показалась машина. Я нажал на тормоз, готовый принять поражение, пристроиться за «тойотой» и увидеть торжествующий средний палец. Однако все вышло не так. К моему замешательству, водитель «тойоты» тоже нажал на тормоз, блокируя мои попытки пристроиться за ним. Так мы и ехали бок о бок, как привязанные. Наша скорость падала одновременно: тридцать, двадцать пять, двадцать, – а встречная машина, маленький курносый «фиат», и не собиралась замедляться. То ли водитель решил, что мы успеем разобраться, то ли попросту не следил за дорогой. Одному из нас нужно срочно убираться с полосы, иначе мы столкнемся лоб в лоб! В последнюю секунду «фиат» резко свернул, почему-то ускорившись, и врезался в машину, припаркованную у дома. Раздался жуткий звук – не грохот, а скорее скрежет; даже с закрытыми окнами я чуть не оглох – не представляю, как это звучало снаружи. Только теперь я перестроился на нужную полосу, не осмеливаясь посмотреть через плечо, и остановился на обочине. Чуть впереди ждала «тойота», водитель поднял телефон – видимо, собирался вызвать помощь. Внезапно погасли стоп-сигналы, взревел мотор, и «тойота» умчалась прочь.

      Я сидел в машине точно парализованный, борясь с подступающей тошнотой; в ушах вопил резкий,