Обреченные. Тея Лав

прищурился. – Ты так говоришь обо всех моих женщинах.

      – Я не вправе лезть в твою личную жизнь.

      – Ну, Лукас все время устраивает кастинги, – улыбнулся он.

      Я пожал плечами, глядя в большое двустворчатое окно. Оно было затененено каркасом крыши и пальмами, что делало бильярдную комнату слишком темной.

      – Сынок, ты имеешь полное право лезть в мою личную жизнь. Ты мой сын.

      Ему постоянно приходилось напоминать мне, что я такая же часть его жизни, как и Лукас. Дело бы не в том, что я это отрицал. Они были моей семьей и другой мне не нужно. Я помню только деда, но очень смутно, а погибших родителей в ужасной авиакатастрофе, совсем нет. Меня приняли как родного и воспитали с той любовью, какую мне и давали родные. Возможно даже больше.

      И я был благодарен. Всю свою жизнь. Отец не стал меня попрекать тем, что я решил посвятить свою жизнь искусству. Хотя я знаю, он хотел бы, чтобы я работал в его компании вместе с Лукасом.

      Возможно в какой-то момент, он тоже думал, что не имеет права лезть в мою личную жизнь. У меня были свои деньги, из которых он не взял ни цента, пока воспитывал меня как сына. Скорее всего, он боялся, что я уйду. Были моменты, когда я хотел. Но отец и Лукас не имели к этому никакого отношения.

      – Так и есть, – подтвердил я. – Не каждому повезет услышать такое от отца. Обычно родители говорят обратное.

      Отец положил на стол кий и подошел ближе.

      – Ты бываешь все реже и реже дома.

      – Прости, папа. Я много работаю.

      Он улыбнулся.

      – Саймон бы так тобой гордился.

      При упоминании деда во мне что-то дрогнуло. Уснувшая детская любовь к старому и доброму человеку, чью фамилию я до сих пор носил вместе с фамилией Холмес, все еще теплилась, глубоко спрятавшись в подсознании.

      Кивнув отцу, я сказал:

      – Мне нужно работать… я приехал сказать, что могу не успеть на сегодняшний ужин.

      До этого расслабленное лицо отца сменилось разочарованием. Он провел рукой по своей бородке:

      – Я вижу, как ты отдаешь всего себя тому, что любишь. Это верно, и я это понимаю. Но не стоит при этом отдаляться от близких людей.

      Я снова кивнул и вышел.

      Проходя по коридору на втором этаже, я остановился у двери, соседствующей с моей комнатой. Не удержавшись, я открыл дверь. Сотни раз я бывал здесь с ней или без нее. Здесь был ее дом. Все говорило о том, что здесь живет Кейли.

      Большая и уютная комната была полностью в ее вкусе: темно-фиолетовые стены, множество арочных окон. Посреди комнаты большая кровать, заправленная бельем в тон стенам. У электрического камина стоял стеклянный стол на черных резных ножках, на котором лежали любимые книги Кейли. Она обожала историю и археологию и любила читать псевдоисторические саги.

      Кейли не была похожа на других. Она с детства не любила мультфильмы. Когда мы с Лукасом усаживались за телевизор с горой чипсов, она уходила в сад играть одна, очень разозленная и обиженная.

      Я всегда шел за ней.

      Потеряв родителей и деда, я обрел новую семью. Но судьба все равно обошлась со мной жестоко, подкинув