Обреченные. Тея Лав

убрал ее ноги со своих и встал с дивана.

      – Хочешь сегодня?

      – Да.

      – Это может занять некоторое время.

      – Ну, некоторые салоны работают круглосуточно. Но если у тебя нет времени, я отправлюсь туда сейчас.

      Она мной манипулировала, прекрасно зная, что я не отпущу ее одну в тату-салон поздно вечером.

      – Чертенок, – предупреждающе сказал я. – Мне нужен косметический карандаш.

      Она порхнула в ванную и быстро вернулась.

      – Кайал подойдет?

      Я кивнул, и Кейли вручила мне черную подводку для глаз.

      – Располагайся, – приказал я.

      Она сняла с себя кеды и мило вздохнула, перебирая маленькими пальчиками ног. Я присел на колени рядом с ней и придвинул ее к себе поближе за ноги.

      – Что мне рисовать?

      Кейли на секунду задумалась.

      – Я не знаю.

      Я поднял на нее глаза. Она выглядела довольной и стреляла глазами. Все эти дни она проводила одна, и мне было больно от этого. Я знал, что она пропадает в Старом городе или на пляже. Мне хотелось быть с ней, пока Лукас был занят. Но я грузил себя работой, которой было не так уж много.

      Что-то начинает происходить. То, что, казалось бы, уснуло. То, что мы годами пытались подавить. Не могу сказать за нее. Она такая разная. Сама не знает, чего хочет.

      – Я доверяю тебе, – нарушила она тишину.

      Я тяжело вздохнул, невольно вспоминая. Тогда она мне сказал то же самое.

      Кейли видимо поняла. И попыталась расслабиться, нервно посмеиваясь.

      – Рисуй что-нибудь в своем стиле. Я хочу рисунок похожий на твой.

      Я прошелся взглядом по своей татуировке.

      – Хорошо.

      Когда карандаш коснулся ее нежной кожи, Кейли заерзала на диване.

      – Сиди спокойно, чертенок, – строго произнес я.

      – Как думаешь, у меня хватит выдержки?

      – Тебе придется. Но зная тебя, я ни в чем не уверен.

      Она снова улыбнулась.

      – Нужно позвонить Лукасу. Надеюсь, он закончил.

      Я ухмыльнулся, и Кейли это заметила.

      – Вы точно работали эту неделю?

      – Чертенок, – мой голос снова стал предупреждающим. – Не ерзай.

      – Ты не ответил.

      – Да. Прости, но неделя выдалась трудной.

      – Ничего.

      Я остановился и вновь на нее посмотрел. Она старалась казаться равнодушной, но я видел, как ей обидно. Она не привыкла, чтобы ее желания не исполнялись. Кейли прекрасно осознавала, что так будет не всегда, что мы уже выросли и у каждого своя дорога, но эгоизм и чувство своей особой значимости, который в ней взрастили, не давали ей это принять.

      Я старался, чтобы мои руки по возможности не касались ее кожи. Но это было неудобно. Наплевав на все, я уперся левой ладонью во внешнюю часть ее бедра, а правой выводил рисунок.

      – Ты хочешь это набить сегодня? – спросил я.

      – Или подождать до утра, – ответила она, – но мне придется не мыться.

      – Или… – немного подумав, я решился, – можешь получить рисунок, не вставая