Мозаика Любви. Александр Куделин

слов не подбирала – просто, четко, отчётливо, с ноткой цинизма и озорства произнесла:

      – Обычно каждый год я на день рождения своего супруга дарю ему свою девственность. – Пауза после фразы была оценивающей: “Сможет ли этот громила понять, чтобы помочь?”. Сам же громила старался постичь глубину фразы и проблемы вообще!

      Разное бывает: супруги теряются; детей оставляют в аэропортах вылета; забывают забрать багаж и приезжают в отель налегке – но всё объяснимо и поправимо. А тут?!

      – Просто мне бы хотелось сделать это неожиданно. Ведь именно сейчас он этого от меня не ожидает, а тут – и она, как заправский киношный картежник, отщелкнула себя ладонь об ладонь – раз – и снова девочка!

      И так она это азартно сделала, что Бахруз прям представил, как он помогает ей раздобыть клей и замазать ейную щель!

      Туристы перестали кучковаться возле урны и, расставаясь с окурками, просочились на места своего последующего перемещения.

      – Так может, посоветуете, куда обратиться? Может, есть какая клиника, ну чтобы за день…

      – Может им на день рождения степлер подарить?! – К обеду обсуждения излились на весь гостиничный коллектив.

      Пересказ рассказа основного участника события.

      Апрель 2019г.

      Воробушек

      Забор из железного штакетника стадиона Уралмаш терялся вдали и исчезал в высоте. Его кованые пики, словно богатыри, защищали пространство заснеженного сада, за которым скрывался стадион. Сквозь этот штакетник легко подсмотреть, но не пролезть.

      Уральская зима порой так замораживает природу, что всё окружение замирает в звенящей пустоте!

      «Фыр-р – фыр», – неожиданный полёт маленькой птички закончился «Бам!» и тишиной.

      В свете ночного желтого фонаря возле решётки ограды лежала синичка. Она неистово дышала, хотя вся обмерла.

      Он наклонился, вынул из шубенки руку и подцепил птичку в ладонь. Совсем тёплое тельце, безвольно откинув головку, признаков жизни не подавало. Он сжал синичку посильней и почувствовал трепетное биение её сердечка – она сделала два сильных вздоха, сердце напряглось и вдруг словно оборвалось…

      Ещё недавно такая живая, тёплая и убила себя, полетев через освещённую фонарями улицу в ночной сад.

      Он огляделся: «Похоронить? Ну не бросить же её тельце так вот, как семечковую скорлупу?» Снежный ком отвала с дороги был крепок и не позволял сделать углубление на приличную для её тела глубину. С некой жалостью он опустил синичку на высокий парапет убившего её забора и пошёл дальше в звенящую Уральскую тишину.

      …Она была похожа на воробья, который скукожился и ждал, когда крошка, хотя бы одна, отлетит и ему. Этому воробышку было и голодно, и холодно, но осторожность из-за наглых товарищей и настырных голубей не позволяла ему приблизиться к центру неожиданных щедрот, что источались из вдруг появившейся человеческой руки. Смелости не хватало – но голод всё же брал своё!

      Не суть важно, как встретились, а вот как завестись?! Как желание внешнего общения